Идеологический актив комсомола в советские времена не любили даже сильнее, чем партийных идеологов. Последние всё же курировали взрослых людей, большая часть которых ко всяческим абстракциям вроде прав человека была равнодушна, посему и «диссидентство» сводилось к матюгам в курилках по поводу дефицита хавчика и иных товаров повседневного пользования.
Но поскольку такие пролетарские «диссиденты» практически никогда не увязывали дефицит с общественным устройством, полагая его результатом воровства и нераспорядительности хозяйственников, то особой борьбы с такими «безыдейными» разговорами не велось, по крайней мере, при Брежневе и позже. В принципе, тем же самым, только без мата, занимались журнал «Крокодил» и киножурнал «Фитиль».
Так что, единственным вредом от партийных идеологов были принудительные собрания, на которые загоняли в том числе и беспартийных, на которых райкомовский лектор рассказывал о внутреннем и международном положении, как правило, пересказывая содержание газеты (любой, поскольку по серьёзным вопросам все газеты писали одно и то же, вплоть до используемых словесных штампов, различаясь между собой только последней полосой с «развлекаловкой»); для тех, кто не имел привычки читать газеты, это было неинтересно по сути — ибо газет они не читали не из экономии или по неграмотности, а потому, что не интересовались тем, что там пишут, а для читающих представляло собой древний боян, так что мероприятие представляло собой кражу времени у присутствующих. Но к этому привыкли и особо не парились.
А вот комсомольский актив заслужил нелюбовь у своей целевой аудитории — мелочи от 14 лет и старше — тем, что лез в вопросы ушастой субкультуры со своими идиотскими запретами на музыку, которую можно было крутить на дискотеке, на фасоны одежды, причёсок, фенечек и т.п. Время от времени в СМИ и блогосфере всплывает проскрипционный списочек иностранных музыкальных коллективов, составленный каким-то провинциальным РК ВЛКСМ для запрета воспроизведения их записей на развлекательных мероприятиях. И терпеть не могли комсомольских идеологов не только столичные снобы из школ с математическим или языковым наклоном, где лёгкое инакомыслие было частью комильфо, но и обычные ПТУшники, не имевшие ничего против казённой формы патриотизма или общественного устройства страны.
Кажется, на ту же стезю вступают околоправославные активисты (не путать с просто православными верующими, которые отличаются от этих активистов тем же, чем обычные евреи по национальности от профессиональных евреев по роду занятий), рискующие заработать ненависть со стороны не только креаклов, но и условной младшей сестры Светы из Иванова, которая, нисколько не осуждая любые действия правительства в области внутренней и внешней политики и даже не интересуясь всей этой тягомотиной, может просто любить кавайное аниме, и если саванарылы добьются его запрета, то едва ли она подумает о них что-то хорошее и цензурное... А если ей ещё и вконтактик, ЛиРушечку или «Одноглазников» прикроют, чего добиваются свердловские товарищи, то она и вовсе начнёт кусаться.
Но поскольку такие пролетарские «диссиденты» практически никогда не увязывали дефицит с общественным устройством, полагая его результатом воровства и нераспорядительности хозяйственников, то особой борьбы с такими «безыдейными» разговорами не велось, по крайней мере, при Брежневе и позже. В принципе, тем же самым, только без мата, занимались журнал «Крокодил» и киножурнал «Фитиль».
Так что, единственным вредом от партийных идеологов были принудительные собрания, на которые загоняли в том числе и беспартийных, на которых райкомовский лектор рассказывал о внутреннем и международном положении, как правило, пересказывая содержание газеты (любой, поскольку по серьёзным вопросам все газеты писали одно и то же, вплоть до используемых словесных штампов, различаясь между собой только последней полосой с «развлекаловкой»); для тех, кто не имел привычки читать газеты, это было неинтересно по сути — ибо газет они не читали не из экономии или по неграмотности, а потому, что не интересовались тем, что там пишут, а для читающих представляло собой древний боян, так что мероприятие представляло собой кражу времени у присутствующих. Но к этому привыкли и особо не парились.
А вот комсомольский актив заслужил нелюбовь у своей целевой аудитории — мелочи от 14 лет и старше — тем, что лез в вопросы ушастой субкультуры со своими идиотскими запретами на музыку, которую можно было крутить на дискотеке, на фасоны одежды, причёсок, фенечек и т.п. Время от времени в СМИ и блогосфере всплывает проскрипционный списочек иностранных музыкальных коллективов, составленный каким-то провинциальным РК ВЛКСМ для запрета воспроизведения их записей на развлекательных мероприятиях. И терпеть не могли комсомольских идеологов не только столичные снобы из школ с математическим или языковым наклоном, где лёгкое инакомыслие было частью комильфо, но и обычные ПТУшники, не имевшие ничего против казённой формы патриотизма или общественного устройства страны.
Кажется, на ту же стезю вступают околоправославные активисты (не путать с просто православными верующими, которые отличаются от этих активистов тем же, чем обычные евреи по национальности от профессиональных евреев по роду занятий), рискующие заработать ненависть со стороны не только креаклов, но и условной младшей сестры Светы из Иванова, которая, нисколько не осуждая любые действия правительства в области внутренней и внешней политики и даже не интересуясь всей этой тягомотиной, может просто любить кавайное аниме, и если саванарылы добьются его запрета, то едва ли она подумает о них что-то хорошее и цензурное... А если ей ещё и вконтактик, ЛиРушечку или «Одноглазников» прикроют, чего добиваются свердловские товарищи, то она и вовсе начнёт кусаться.
В Русской православной церкви высказались за создание сообщества, которое остановит свободное распространение аниме по России. Обученные «религиозной грамотности» психологи и педагоги должны будут просматривать японскую медиапродукцию на соответствие ее восприятия детской психикой. Бесконтрольное распространение аниме, как считают в православной среде, грозит увеличением экстремистских субкультур, ведущих к суициду и различным зависимостям, сообщает уральское информационное агентство «Политпросвет».
Идея создания сообщества «профессионалов», которое будет давать экспертную оценку аниме, активно обсуждалась в ходе XXII Международных Рождественских образовательных чтений «Преподобный Сергий. Русь. Наследие, современность, будущее». По мнению участника чтений профессора кафедры эстетического воспитания Уральского государственного педагогического университета Станислава Погорелова, необходимость в контроле назрела после самоубийства екатеринбургской школьницы, в личных вещах которой была обнаружена манга «Тетрадь смерти».
«Вы помните, в феврале прошлого года девочка-девятиклассница покончила жизнь самоубийством, попав под обаяние японской культуры — аниме, где культура смерти. Таких экстремистских субкультурных движений очень много, и они все с суицидальными наклонностями», — сказал Погорелов на пресс-конференции в Екатеринбурге.
Как считает профессор УрГПУ, кроме аниме на детях сказывается «религиозное невежество» педагогов. «Педагоги оказались беззащитны перед этим медиапространством, куда ребенок попадает вперед взрослого. Там очень много ловушек для личностного развития. Вот эти все вещи без должной защиты негативно воспринимаются незрелой личностью и уродуют ее», — сказал Станислав Погорелов.
По его словам, педагогам и родителям в борьбе с «ловушками медиапространства» следует действовать «на опережение», воспитывая в ребенке табу. «Я думаю, что культура строится на табу. Без табу культуры нет. Эти внутренние табу не дадут ребенку ничего перепутать», — отметил профессор.
Сообщество религиозно обученных «профессионалов» должно будет давать оценку подобным произведениям, составлять фильмотеку и писать для взрослых разъяснительные сопровождения.
Однако для своевременного реагирования на новую продукцию японской анимации православному сообществу потребуется большой штат. Только за январь 2014 года было выпущено около 35 новых произведений. Кроме того, поклонники аниме просматривают новую продукцию в Интернете, не дожидаясь официальных переводов. Как правило, им хватает субтитров, сделанных энтузиастами. Таким образом, сообществу потребуется еще и штатный переводчик.
Правда, поклонников аниме может ожидать другая кампания, которую готовит отдел по утверждению трезвости и профилактике зависимостей Екатеринбургской епархии. Его руководитель — протоиерей Игорь Бачинин — заявил о наработках отдела в сфере борьбы с интернет-зависимостью.
«Проблема интернет-зависимости в настоящее время крайне актуальна, но мы не можем достаточно предметно охарактеризовать те формы, в которые она облекается», — сказал священник. По его словам, конкретные предложения появятся после исследований и разработки методологических оснований.
Идея создания сообщества «профессионалов», которое будет давать экспертную оценку аниме, активно обсуждалась в ходе XXII Международных Рождественских образовательных чтений «Преподобный Сергий. Русь. Наследие, современность, будущее». По мнению участника чтений профессора кафедры эстетического воспитания Уральского государственного педагогического университета Станислава Погорелова, необходимость в контроле назрела после самоубийства екатеринбургской школьницы, в личных вещах которой была обнаружена манга «Тетрадь смерти».
«Вы помните, в феврале прошлого года девочка-девятиклассница покончила жизнь самоубийством, попав под обаяние японской культуры — аниме, где культура смерти. Таких экстремистских субкультурных движений очень много, и они все с суицидальными наклонностями», — сказал Погорелов на пресс-конференции в Екатеринбурге.
Как считает профессор УрГПУ, кроме аниме на детях сказывается «религиозное невежество» педагогов. «Педагоги оказались беззащитны перед этим медиапространством, куда ребенок попадает вперед взрослого. Там очень много ловушек для личностного развития. Вот эти все вещи без должной защиты негативно воспринимаются незрелой личностью и уродуют ее», — сказал Станислав Погорелов.
По его словам, педагогам и родителям в борьбе с «ловушками медиапространства» следует действовать «на опережение», воспитывая в ребенке табу. «Я думаю, что культура строится на табу. Без табу культуры нет. Эти внутренние табу не дадут ребенку ничего перепутать», — отметил профессор.
Сообщество религиозно обученных «профессионалов» должно будет давать оценку подобным произведениям, составлять фильмотеку и писать для взрослых разъяснительные сопровождения.
Однако для своевременного реагирования на новую продукцию японской анимации православному сообществу потребуется большой штат. Только за январь 2014 года было выпущено около 35 новых произведений. Кроме того, поклонники аниме просматривают новую продукцию в Интернете, не дожидаясь официальных переводов. Как правило, им хватает субтитров, сделанных энтузиастами. Таким образом, сообществу потребуется еще и штатный переводчик.
Правда, поклонников аниме может ожидать другая кампания, которую готовит отдел по утверждению трезвости и профилактике зависимостей Екатеринбургской епархии. Его руководитель — протоиерей Игорь Бачинин — заявил о наработках отдела в сфере борьбы с интернет-зависимостью.
«Проблема интернет-зависимости в настоящее время крайне актуальна, но мы не можем достаточно предметно охарактеризовать те формы, в которые она облекается», — сказал священник. По его словам, конкретные предложения появятся после исследований и разработки методологических оснований.
