Если предназначение духовных скрепок не сможет внятно объяснить сам Прох*янов (помимо того, что это — источник заработка для пи**аболов-тунеядцев), то скрепки из металла — нужная вещь. До тех пор, пока бумажный документооборот ещё не стал полным анахренизмом. Ну и не забивать же их в пачки документов кувалдой..
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
Скрепки, но не духовные
↧
↧
Не одно и то же
В давние времена в СССР то, чем занимается в наши дни любой магазин — покупает по одной цене, а продаёт по другой, более высокой — представляло собой состав уголовного преступления по ст. 154 УК РСФСР «Спекуляция».
Сам я лично торговать не умею даже в условиях капитализма, когда это дозволено и поощряется как форма самозанятости, а иногда и предоставления кому-то работы в сочетании с оказанием услуг населению. Но спекулянтов советской поры разделил бы на хороших и плохих — не по их моральным, боевым и политическим качествам, а по результатам их деятельности. Примерно, как поп-диетологи делят холестерин на хороший и плохой.
Начнём с плохих. Это граждане, которые, используя блат, скупали товары в государственных торговых сетях, а потом сбывали их по завышенной цене. Естественно, скупали также по цене выше номинала, работники торговли лохами или альтруистами не были. Они фактически навязывали себя в качестве дополнительного, помимо госторговли, посредника между товаром и покупателем, не предоставляя никаких дополнительных услуг. То есть, были химически чистыми паразитами.
А вот фарцовщики, скупавшие у иностранцев шмотки и перепродававшие их с прибылью, были объективно полезными. Они поставляли на рынок товар, который на нём отсутствовал изначально — и, естественно, брали за это комиссионные. Высокие цены у фарцовщиков объяснялись объективными причинами: платой за риск (в СССР их деятельность была уголовно наказуемой, по той самой ст. 154 УК РСФСР) и неспособностью интуристов обеспечить качественной модной одеждой 200-с-фигами-миллионное население СССР.
При этом, под раздачу от властей чаще всего попадали именно фарцовщики. И под суд их отдавали чаще, и регулярно поносили в СМИ, особенно в «Крокодиле». Наверное, потому, что большая их часть действовала на свой страх и риск, тогда как паразитические спекулянты-перекупщики были связаны множеством коррупционных связей с руководителями государственной торговли, советских и партийных органов, а также с офицерами ОБХСС, и пользовались благодаря подобной крыше, более защищённым статусом. По сути представляли собой теневую часть советского истэблишмента.
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
Сам я лично торговать не умею даже в условиях капитализма, когда это дозволено и поощряется как форма самозанятости, а иногда и предоставления кому-то работы в сочетании с оказанием услуг населению. Но спекулянтов советской поры разделил бы на хороших и плохих — не по их моральным, боевым и политическим качествам, а по результатам их деятельности. Примерно, как поп-диетологи делят холестерин на хороший и плохой.
Начнём с плохих. Это граждане, которые, используя блат, скупали товары в государственных торговых сетях, а потом сбывали их по завышенной цене. Естественно, скупали также по цене выше номинала, работники торговли лохами или альтруистами не были. Они фактически навязывали себя в качестве дополнительного, помимо госторговли, посредника между товаром и покупателем, не предоставляя никаких дополнительных услуг. То есть, были химически чистыми паразитами.
А вот фарцовщики, скупавшие у иностранцев шмотки и перепродававшие их с прибылью, были объективно полезными. Они поставляли на рынок товар, который на нём отсутствовал изначально — и, естественно, брали за это комиссионные. Высокие цены у фарцовщиков объяснялись объективными причинами: платой за риск (в СССР их деятельность была уголовно наказуемой, по той самой ст. 154 УК РСФСР) и неспособностью интуристов обеспечить качественной модной одеждой 200-с-фигами-миллионное население СССР.
При этом, под раздачу от властей чаще всего попадали именно фарцовщики. И под суд их отдавали чаще, и регулярно поносили в СМИ, особенно в «Крокодиле». Наверное, потому, что большая их часть действовала на свой страх и риск, тогда как паразитические спекулянты-перекупщики были связаны множеством коррупционных связей с руководителями государственной торговли, советских и партийных органов, а также с офицерами ОБХСС, и пользовались благодаря подобной крыше, более защищённым статусом. По сути представляли собой теневую часть советского истэблишмента.
↧
Что такое закрома родины?
Это не только журналистский штамп эпохи бровеносца в потёмках, но и реальные склады.
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
О закромах Родины, засекреченных государственных хранилищах продовольствия, слышали все, но мало кто видел. Одно из таких мест больше полувека существует в Самаре, и с недавних пор туда можно попасть прямо с улицы.
Система Госрезерва существовала и в СССР, есть она и сейчас: в специальных хранилищах годами хранится стратегический продовольственный запас – консервы, крупы, мясо и многое другое на всякий экстренный случай. Хранилища эти засекречены. Однако увидеть, как выглядит такое место, можно в поселке Красная Глинка на северной окраине Самары. В народе его называют Красноглинским холодильником, официально — бывший Самарский хладокомбинат №2. Внешне же это просто гора со смешным названием Тип-Тяв, где в 30-е годы начали рыть карьер.
— Разработка горного карьера началась в 1938 году, — рассказывает Вероника Панова. Вместе с коллегой, спелеологом и краеведом Петром Якубсоном, она водит по холодильнику экскурсии — звучит странно, но это так. — Добывали там известняк для строительства ГЭС, но потом нужда в камне отпала и карьер забросили.
После Великой Отечественной войны там собирались устроить хранилище оружия, но тоже не срослось — из-за высокой влажности. Применение бывшему карьеру и складу нашлось лишь в 1959 году — было решено организовать там хранилище Госрезерва. В последующие три десятилетия гора-холодильник была секретным объектом, где хранили стратегические запасы тушенки, сгущенки, мяса, рыбы и сливочного масла. Продукты периодически вывозились, распродавались, а их место занимали новые. Эта цепь событий прервалась в 1991 году, когда хранилище перестало быть государственной собственностью и перешло в частные руки — вся еда, что там оставалась, была распродана.
Тем не менее гора-холодильник до сих пор работает по назначению: там хранят фрукты и овощи, новый владелец сдает треть площадей под склады. Остальная часть хранилища пустует, и туда можно попасть.
Даже если пойти туда в июле, понадобятся теплая куртка, обувь и каска — без нее внутрь не пустят. Стены холодильника укреплены, но от падения снега и наледи никто не застрахован. За старыми железными дверями — холод и сырой туман. Тоннель ветвится на штольни, или, как тут говорят, холодильные камеры.
— Общая протяженность штолен — 11 километров, — рассказывает Вероника. — Но с экскурсией мы проходим только 1.5.
Чем дальше вглубь, тем холоднее. На потолке и на стенах поблескивают кристаллы снега, встречаются ледяные сталагмиты. Минимальная температура в холодильнике в районе -3 градусов, но так было не всегда: на входе в одну из камер висит старая табличка с надписью «-18 градусов».
В 50-х годах, когда создавали это хранилище, температура внутри горы была всего +5 — при такой мало что можно сохранить, поэтому гору оснастили системой охлаждения — трубами, по которым текла соленая вода. Ее отключили только в 90-х, потому что содержать систему было слишком затратно, после чего в горе-холодильнике началось глобальное потепление. И продолжается по сей день.
До сих пор стоят в хранилище и бочки, появившиеся тут еще в 30-е, когда в карьере работали заключенные. Их кормили соленой рыбой — она-то и хранилась в таких емкостях.
Снег в холодильнике необычный, очень красивый — можно, например, увидеть тонкие льдинки в виде бабочек. Гиды говорят, что дело в постоянных для любого времени года влажности и температуре, а также хорошей вентиляции за счет входов и выходов из штолен. Несмотря на это, пахнет в холодильнике не очень хорошо. Так, наверное, будет пахнуть холодильник, если не мыть его почти 60 лет.
Разумеется, такое место обросло не только снегом, но и легендами. Самая известная — про первую атомную бомбу, которую якобы тут хранили по пути на испытания в Казахстан. Размеры холодильника (он тогда был оружейным складом) вместить ее позволяли, и теоретически такое возможно, но никаких подтверждающих фактов местные краеведы так и не нашли — хотя хорошо искали.
Нет подтверждений и другой местной легенде — про работника хладокомбината, которого якобы случайно заперли в самой холодной штольне, где температура достигала минус 18 градусов. Вроде как несчастный выжил, потому что грелся, перекладывая всю ночь туши, но после случившегося обозлился на весь белый свет, ушел с комбината и прожил остаток жизни отшельником.
А еще местные жители утверждают, что где-то в стенах холодильника остались трое заключенных, замурованных надзирателями за бунты. И вроде как кто-то видел их призраки в темных коридорах. Грузчики поэтому боятся ходить в дальние штольни в одиночку, а туристы — потеряться.
Но потеряться тут невозможно. На входе и выходе всех пересчитывают. И вас не забудут.
Секретная гора
Система Госрезерва существовала и в СССР, есть она и сейчас: в специальных хранилищах годами хранится стратегический продовольственный запас – консервы, крупы, мясо и многое другое на всякий экстренный случай. Хранилища эти засекречены. Однако увидеть, как выглядит такое место, можно в поселке Красная Глинка на северной окраине Самары. В народе его называют Красноглинским холодильником, официально — бывший Самарский хладокомбинат №2. Внешне же это просто гора со смешным названием Тип-Тяв, где в 30-е годы начали рыть карьер.
— Разработка горного карьера началась в 1938 году, — рассказывает Вероника Панова. Вместе с коллегой, спелеологом и краеведом Петром Якубсоном, она водит по холодильнику экскурсии — звучит странно, но это так. — Добывали там известняк для строительства ГЭС, но потом нужда в камне отпала и карьер забросили.
После Великой Отечественной войны там собирались устроить хранилище оружия, но тоже не срослось — из-за высокой влажности. Применение бывшему карьеру и складу нашлось лишь в 1959 году — было решено организовать там хранилище Госрезерва. В последующие три десятилетия гора-холодильник была секретным объектом, где хранили стратегические запасы тушенки, сгущенки, мяса, рыбы и сливочного масла. Продукты периодически вывозились, распродавались, а их место занимали новые. Эта цепь событий прервалась в 1991 году, когда хранилище перестало быть государственной собственностью и перешло в частные руки — вся еда, что там оставалась, была распродана.
А я еду за туманом
Тем не менее гора-холодильник до сих пор работает по назначению: там хранят фрукты и овощи, новый владелец сдает треть площадей под склады. Остальная часть хранилища пустует, и туда можно попасть.
Продукты в холодильнике хранят за металлическими дверями
Даже если пойти туда в июле, понадобятся теплая куртка, обувь и каска — без нее внутрь не пустят. Стены холодильника укреплены, но от падения снега и наледи никто не застрахован. За старыми железными дверями — холод и сырой туман. Тоннель ветвится на штольни, или, как тут говорят, холодильные камеры.
— Общая протяженность штолен — 11 километров, — рассказывает Вероника. — Но с экскурсией мы проходим только 1.5.
Чем дальше вглубь, тем холоднее. На потолке и на стенах поблескивают кристаллы снега, встречаются ледяные сталагмиты. Минимальная температура в холодильнике в районе -3 градусов, но так было не всегда: на входе в одну из камер висит старая табличка с надписью «-18 градусов».
В 50-х годах, когда создавали это хранилище, температура внутри горы была всего +5 — при такой мало что можно сохранить, поэтому гору оснастили системой охлаждения — трубами, по которым текла соленая вода. Ее отключили только в 90-х, потому что содержать систему было слишком затратно, после чего в горе-холодильнике началось глобальное потепление. И продолжается по сей день.
Сегодня по секретному объекту водят экскурсии
До сих пор стоят в хранилище и бочки, появившиеся тут еще в 30-е, когда в карьере работали заключенные. Их кормили соленой рыбой — она-то и хранилась в таких емкостях.
Снег в холодильнике необычный, очень красивый — можно, например, увидеть тонкие льдинки в виде бабочек. Гиды говорят, что дело в постоянных для любого времени года влажности и температуре, а также хорошей вентиляции за счет входов и выходов из штолен. Несмотря на это, пахнет в холодильнике не очень хорошо. Так, наверное, будет пахнуть холодильник, если не мыть его почти 60 лет.
Ночь в холодильнике
Разумеется, такое место обросло не только снегом, но и легендами. Самая известная — про первую атомную бомбу, которую якобы тут хранили по пути на испытания в Казахстан. Размеры холодильника (он тогда был оружейным складом) вместить ее позволяли, и теоретически такое возможно, но никаких подтверждающих фактов местные краеведы так и не нашли — хотя хорошо искали.
Нет подтверждений и другой местной легенде — про работника хладокомбината, которого якобы случайно заперли в самой холодной штольне, где температура достигала минус 18 градусов. Вроде как несчастный выжил, потому что грелся, перекладывая всю ночь туши, но после случившегося обозлился на весь белый свет, ушел с комбината и прожил остаток жизни отшельником.
А еще местные жители утверждают, что где-то в стенах холодильника остались трое заключенных, замурованных надзирателями за бунты. И вроде как кто-то видел их призраки в темных коридорах. Грузчики поэтому боятся ходить в дальние штольни в одиночку, а туристы — потеряться.
Но потеряться тут невозможно. На входе и выходе всех пересчитывают. И вас не забудут.
↧
Туризм в кандалах
Динь-бом, динь-бом, —
Слышен звон кандальный.
Динь-бом, динь-бом, —
Путь сибирский дальний.
Динь-бом, динь-бом, —
Слышно там и тут:
Нашего товарища
На каторгу ведут.
© А.К.Толстой, «Колодники»
Слышен звон кандальный.
Динь-бом, динь-бом, —
Путь сибирский дальний.
Динь-бом, динь-бом, —
Слышно там и тут:
Нашего товарища
На каторгу ведут.
© А.К.Толстой, «Колодники»
В селе Большие Уки Омской области придумали, как поднять местную экономику, а заодно и заманить в те края туриста. Там желающих заковывают в кандалы и отправляют по Московско-Сибирскому тракту.
От Омска до Больших Ук далеко — 300 километров по плохой автомобильной дороге. Но для того, кто решил добровольно примерить на себя кандалы каторжанина, это, как оказалось, не препятствие.
Недалеко от села сохранился участок Московско-Сибирского тракта, связывавшего центр России с Сибирью и Китаем. По тракту ездили купцы, по нему гнали арестантов, декабристы шли в Сибирь этим путем. За века дорога практически не изменилась. Там по-прежнему грязь, гнус и непроходимые леса с болотами по сторонам.
— Мы даем арестантские робы, на которых вышиты буквы СК, что означает «ссыльнокаторжный», и обувь — лапти или шерстяные бахилы, — рассказывает директор Музея истории Московско-Сибирского тракта Зензин. — Некоторые идут босиком. Застегиваем на руках и ногах железные кандалы, которые весят 5 килограммов.
За группой «каторжников» едет конвоир на лошади, который натурально подгоняет их плетью. Большинство выдерживают максимум 2 километра. Настоящие каторжники преодолевали по 20 километров в день. Нынешних ходоков везут обратно в Уки на микроавтобусе. Стоит все кандальное приключение 250 рублей.
Если группа маленькая, к ней, чтобы не было скучно, присоединяется местная молодежь. Потому что в «каторжниках» в тех местах все заинтересованы. Они вдохнули в Большие Уки и близлежащие населенные пункты вторую жизнь. В селе открыли мини-гостиницу, восстановили часовню, реконструируют дом священника — в общем, зажили.
↧
Как работают змеиные яды
Именно во множественном числе, ибо у каждого вида змей — своя разновидность яда.
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
Змеиные яды — бесспорные шедевры эволюции. Убийственные краски нейротоксинов, яркие тона гемолитических белков… эти коктейли совершенствовались многие миллионы лет и стали настоящими произведениями химического искусства, способного сразить зазевавшегося ценителя наповал.
Нам кажется, кто сильнее — тот и главный. Хищники оттачивают реакцию, отращивают острые зубы, тренируют мощные челюсти; травоядные противопоставляют им могучую массу и быстрые ноги. Но яд — это огнестрельное оружие природы, «великий уравнитель». С его появлением слабый может одолеть сильного, медленный догонит быстрого. Недаром до применения токсинов независимо друг от друга «додумались» совершенно разные животные, от медуз до млекопитающих (ядовиты, например, некоторые землеройки), от пауков и насекомых до, конечно же, змей.
Ядовитые животные есть в каждом классе животных (за исключением птиц), но каждый из них двигался к этому своим путем. У медуз появились специализированные стрекательные клетки, содержащие сложную органеллу книдоциль с острым шипом. У пчел и ос под производство яда приспособлены придаточные железы половой системы. Змеиный яд — это слюна, густой водный раствор, содержащий сложную и смертоносную смесь токсичных белков. Он столь безупречен, что уже включает некоторое количество протеолитических ферментов, которые размягчают ткани и начинают переваривать жертву: она все равно никуда не денется.
Черная мамба
ЛД50: 0.3 мг/кг (при подкожном введении) Обитающая в Африке Dendroaspis polylepis— одна из самых пугающих и опасных ядовитых змей мира. Ярко выраженное территориальное поведение делает ее весьма агрессивной к любым нарушителям границ, и если быстро не использовать противоядие, вероятность гибели от укуса составит 100%.
До появления методов анализа и сравнения ДНК биологам приходилось опираться на не слишком надежную почву сравнительной анатомии, эмбриологии и смежных дисциплин. Такой традиционный подход говорил, что общий предок всех ядовитых змей мог жить около 100 млн лет назад, когда они уже давно разошлись со своими чешуйчатыми родственниками-ящерицами. В самом деле, ядовитые ящерицы — исключительная редкость, тогда как яд имеется как минимум у четверти видов змей. Тяжелые последствия укусов многих ящериц связывали с бактериями, в том числе и с многочисленными патогенами, которые обитают в их ротовой полости.
Однако не так давно в экспериментах с клеточными культурами обнаружилось, что слюна многих ящериц обладает настоящей токсичностью и способна подавлять свертывание крови, вызывать паралич и прочие неприятные эффекты. Отдельные белковые компоненты змеиного яда найдены у 1,500 видов ящериц, включая знаменитых комодских «драконов». Добавив к этому данные химического и ДНК-анализа, ученые выдвинули гипотезу о куда более древнем эволюционном происхождении ядов, относя этот знаменательный момент к общему предку змей, игуан и некоторых других ящериц, который жил около 170 млн лет назад и совершил особые перестройки своего генома.
Жестокая змея
ЛД50: 0.025 мг/кг (при подкожном введении) Oxyuranus microlepidotus— житель Центральной Австралии — использует самый опасный для человека яд, который включает токсины, действующие на нервную систему и мышцы, печень, почки и сосуды. К примеру, тайкатоксин блокирует перемещение ионов кальция в клетки сердечной мышцы, останавливая их работу.
Гены, кодирующие важные для работы различных клеток и тканей белки, дуплицировались и начали действовать в слюнных железах. Такие дупликации в природе не редкость — например, коротконогость биглей, такс и родственных им пород собак стала результатом удвоения гена сигнального фактора FGF4, участвующего в регуляции роста конечностей. Однако у «ядовитого предка» случайные мутации и отбор изменили функции исходной молекулы — и белок, мирно служивший каким-нибудь регулятором свертывания крови, мог превратиться в убойный токсин, вызывающий ее неконтролируемую коагуляцию. Например, фосфолипаза А2, небольшой и в целом безобидный фермент, участвующий в переваривании липидов, превратился в настоящего киллера, который без разбора уничтожает живые клетки, растворяя их мембраны. И таких киллеров в змеином яде могут быть десятки: на белки приходится до 90% его сухой массы и практически 100% смертельных эффектов.
Очковая кобра
ЛД50: 0.57 мг/кг (при подкожном введении) Яд содержит нейротоксические и кардиотоксические компоненты, вызывая паралич и гибель от асфиксии или сердечного приступа. Кобра Naja najaвходит в знаменитую «большую четверку» ядовитых змей Азии, которую возглавляет гадюка Расселла, та самая «пестрая лента» из рассказа о Шерлоке Холмсе.
Змеиные яды — самые сложные из всех природных ядов, и сравнивать их с химическим оружием значило бы недооценивать их совершенство. Хлор или иприт — простые молекулы, работающие грубо и беспорядочно; токсины кобры или черной мамбы действуют с убийственной точностью и эффективностью. Каждый из них по отдельности — и общий рецепт их смеси — отточены миллионами лет эволюции и атакуют совершенно определенные мишени в организме жертвы. Ключевыми из них можно назвать клетки крови, нервной и сердечно-сосудистой системы.
Дендротоксин 1, входящий в состав яда мамб, способен блокировать большую группу потенциал-чувствительных калиевых каналов, нарушая передачу нервных импульсов по нейронам. Разнообразные α-нейротоксины, имеющиеся у кобр и многих других змей, связываются с рецепторами ацетилхолина, полностью блокируя работу синапсов — прежде всего тех, что передают команду от нервных клеток к мышечным, — что заканчивается параличом и смертью от асфиксии. Фасцикулины в яде гремучников дезактивируют ацетилхолинэстеразу, которая удаляет лишний нейротрансмиттер из синаптического пространства — и избыток его вызывает неконтролируемые спазмы и судороги.
Это лишь малая толика токсинов змеиных ядов и их мишеней: другие могут вызывать поражение почек и паралич сердечной мышцы, разрушение выстилающего сосуды эндотелия и массовый некроз тканей. Гадюки и многие кобры превратили в убийц обыкновенные факторы свертывания крови. Из целого каскада скоординированно действующих белков, который запускает механизм образования тромба в случае травмы, тот или иной может «переходить на темную сторону» и вызывать всеобщее тромбообразование прямо в сосудах. Зрелище это ужасное: тело жертвы больше не заполнено густой кровью, почти вся она превращается в свернувшиеся сгустки и водянистую плазму, которая из-за повышения давления заставляет тело раздуваться, как воздушный шар, и сочится буквально изо всех отверстий — включая крошечные следы, оставленные ядовитыми зубами.
Болевые точки
Многие токсины змеиного яда ювелирно воздействуют на отдельные белки нервно-мышечных синапсов и их нейромедиатор — ацетилхолин. Они могут приводить либо к гипертрофированному и неконтролируемому возбуждению, либо к глубокому угнетению работы этих соединений.
Яд общего предка змей и некоторых ящериц, которых иногда объединяют в группу Toxicofera, видимо, такой сложностью не отличался и комбинировал довольно ограниченное количество видоизменившихся белков. Не имелось у него и особых приспособлений для эффективной инъекции токсичной слюны в организм жертвы. Поэтому разные группы этих чешуйчатых пошли разными путями, разрабатывая собственные средства и механизмы доставки. По большому счету, этот процесс охватил все системы змеиного организма, хотя эпицентр его пришелся, конечно, на слюнные железы, ставшие настоящими фабриками по синтезу токсинов. И на зубы, которые превратились в острые, начиненные ядом шприцы.
Считается, что самым совершенным ядовитым аппаратом могут похвастаться представители обширного и повсеместно распространенного семейства гадюковых. Их большие ядовитые железы окружают мощные жевательные и височные мышцы, способные моментально выдавить яд. По каналам он поступает в крупные ядовитые зубы, которые у многих видов стали полыми и острыми, как иглы. Погруженные в толстую слизистую основу, эти зубы автоматически «раскладываются», стоит змее широко раскрыть пасть — и при усилии мускулов, которые ее захлопывают, яд выдавливается под кожу жертве.
Некоторые кобры действуют еще подлее — плюются ядом на 1−2 м, метя при этом в глаза. Но этот навык — довольно позднее приобретение, и для плевков приспособлены обычные ядовитые зубы с новыми боковыми отверстиями. К тому же попавший на роговицу яд не смертелен и лишь вызывает сильное раздражение, позволяя змее нанести укус, способность к которому эти виды вовсе не утратили. Ослепленная жертва обречена, если только не сможет противопоставить яду какой-нибудь антидот.
Обыкновенная гадюка
ЛД50: 6.45 мг/кг (при подкожном введении) Vipera berusв мировом рейтинге опасности плетется далеко за лидерами. Яд ее не отличается невероятной токсичностью, и против него создано несколько противоядий. Зато у каждого рядового грибника есть шанс получить укус, последствия которого в любом случае крайне тяжелы.
Многие змеи вынуждены соблюдать величайшую осторожность, чтобы не укусить себя за хвост и не погибнуть от собственного яда. В схватках между ними гибель от отравления — обычное дело, особенно если в конфликт вступили пресмыкающиеся разных видов. Зато другие сделались нечувствительны к действию собственных токсинов — как индийская кобра, очковая змея, ацетилхолиновые рецепторы которой нечувствительны к действию основного компонента ее яда, α-нейротоксина. Случайные мутации одарили такой устойчивостью и мангустов, а также ежей, свиней и медоедов — родственников куниц, которые охотятся на ядовитых змей куда активнее любимого всеми Рикки-Тикки-Тави.
Но самую поразительную устойчивость к змеиным ядам демонстрируют опоссумы, которые почти невосприимчивы даже к действию ботулотоксина и рицина. Их главный секрет кроется в удивительной молекуле LTNF— белковом факторе крови, нейтрализующем летальные токсины. Изолированный и инъецированный мышам внутрибрюшно, он помог им выжить в экспериментах с введением летальных доз ядов всех четырех основных семейств ядовитых змей — и даже некоторых токсинов другого происхождения, включая яд скорпиона. Фактор LTNFоткрыт недавно, и механизм его действия пока неясен, но он активно изучается — ведь теоретически кровь опоссумов может обеспечить нас уникальным по эффективности антидотом.
Пока же противоядие для каждого случая приходится получать отдельно, вводя несмертельные дозы животным — обычно коровам или лошадям — и выделяя из их крови появившиеся в результате иммунного ответа готовые антитела. При некотором терпении и большой отваге такие антитела можно «воспитать» и в собственном теле: легендарный исследователь, основатель серпентария в Майами Билл Хааст вводил себе микродозы ядов в течение всей жизни. Он не только благополучно пережил 172 укуса, но и был донором уникальной крови, спасшей десятки жизней людей, укушенных змеями, противоядия для которых не производится.
Токсины — инструмент невероятно эффективный, но не всемогущий. Недаром подавляющее большинство животных все-таки придерживаются других методов защиты и нападения, которые обходятся организму не так дорого. В самом деле, исследование гремучих змей до и после забора у них яда показало, что синтез белков, необходимых для восполнения запаса смертельных доз, заставляет напрягаться весь организм и в течение трех суток работать в усиленном режиме, повышая уровень метаболизма на 11%. Такие же измерения проведены и для гадюкообразных смертельных змей, чрезвычайно опасных обитателей Австралии: им для восстановления приходится повышать метаболизм почти на 70%.
Синтез яда — занятие не для слабаков, оно требует усилий, сравнимых с теми, что затрачивают бегуны на марафонской дистанции. Но еще больший вклад требует эволюция и выращивание сложных систем его доставки. По сути, это отдельное направление развития, в жертву которому ядовитые виды приносят массу ресурсов. В некотором роде его можно назвать альтернативой сложному и большому мозгу: наряду с этим прожорливым органом химическое оружие — одна из самых дорогих и самых эффективных находок природы.
Нам кажется, кто сильнее — тот и главный. Хищники оттачивают реакцию, отращивают острые зубы, тренируют мощные челюсти; травоядные противопоставляют им могучую массу и быстрые ноги. Но яд — это огнестрельное оружие природы, «великий уравнитель». С его появлением слабый может одолеть сильного, медленный догонит быстрого. Недаром до применения токсинов независимо друг от друга «додумались» совершенно разные животные, от медуз до млекопитающих (ядовиты, например, некоторые землеройки), от пауков и насекомых до, конечно же, змей.
Ядовитые животные есть в каждом классе животных (за исключением птиц), но каждый из них двигался к этому своим путем. У медуз появились специализированные стрекательные клетки, содержащие сложную органеллу книдоциль с острым шипом. У пчел и ос под производство яда приспособлены придаточные железы половой системы. Змеиный яд — это слюна, густой водный раствор, содержащий сложную и смертоносную смесь токсичных белков. Он столь безупречен, что уже включает некоторое количество протеолитических ферментов, которые размягчают ткани и начинают переваривать жертву: она все равно никуда не денется.
Черная мамба
ЛД50: 0.3 мг/кг (при подкожном введении) Обитающая в Африке Dendroaspis polylepis— одна из самых пугающих и опасных ядовитых змей мира. Ярко выраженное территориальное поведение делает ее весьма агрессивной к любым нарушителям границ, и если быстро не использовать противоядие, вероятность гибели от укуса составит 100%.
Общий ядовитый предок
До появления методов анализа и сравнения ДНК биологам приходилось опираться на не слишком надежную почву сравнительной анатомии, эмбриологии и смежных дисциплин. Такой традиционный подход говорил, что общий предок всех ядовитых змей мог жить около 100 млн лет назад, когда они уже давно разошлись со своими чешуйчатыми родственниками-ящерицами. В самом деле, ядовитые ящерицы — исключительная редкость, тогда как яд имеется как минимум у четверти видов змей. Тяжелые последствия укусов многих ящериц связывали с бактериями, в том числе и с многочисленными патогенами, которые обитают в их ротовой полости.
Однако не так давно в экспериментах с клеточными культурами обнаружилось, что слюна многих ящериц обладает настоящей токсичностью и способна подавлять свертывание крови, вызывать паралич и прочие неприятные эффекты. Отдельные белковые компоненты змеиного яда найдены у 1,500 видов ящериц, включая знаменитых комодских «драконов». Добавив к этому данные химического и ДНК-анализа, ученые выдвинули гипотезу о куда более древнем эволюционном происхождении ядов, относя этот знаменательный момент к общему предку змей, игуан и некоторых других ящериц, который жил около 170 млн лет назад и совершил особые перестройки своего генома.
Жестокая змея
ЛД50: 0.025 мг/кг (при подкожном введении) Oxyuranus microlepidotus— житель Центральной Австралии — использует самый опасный для человека яд, который включает токсины, действующие на нервную систему и мышцы, печень, почки и сосуды. К примеру, тайкатоксин блокирует перемещение ионов кальция в клетки сердечной мышцы, останавливая их работу.
Гены, кодирующие важные для работы различных клеток и тканей белки, дуплицировались и начали действовать в слюнных железах. Такие дупликации в природе не редкость — например, коротконогость биглей, такс и родственных им пород собак стала результатом удвоения гена сигнального фактора FGF4, участвующего в регуляции роста конечностей. Однако у «ядовитого предка» случайные мутации и отбор изменили функции исходной молекулы — и белок, мирно служивший каким-нибудь регулятором свертывания крови, мог превратиться в убойный токсин, вызывающий ее неконтролируемую коагуляцию. Например, фосфолипаза А2, небольшой и в целом безобидный фермент, участвующий в переваривании липидов, превратился в настоящего киллера, который без разбора уничтожает живые клетки, растворяя их мембраны. И таких киллеров в змеином яде могут быть десятки: на белки приходится до 90% его сухой массы и практически 100% смертельных эффектов.
Очковая кобра
ЛД50: 0.57 мг/кг (при подкожном введении) Яд содержит нейротоксические и кардиотоксические компоненты, вызывая паралич и гибель от асфиксии или сердечного приступа. Кобра Naja najaвходит в знаменитую «большую четверку» ядовитых змей Азии, которую возглавляет гадюка Расселла, та самая «пестрая лента» из рассказа о Шерлоке Холмсе.
Убойные рецепты
Змеиные яды — самые сложные из всех природных ядов, и сравнивать их с химическим оружием значило бы недооценивать их совершенство. Хлор или иприт — простые молекулы, работающие грубо и беспорядочно; токсины кобры или черной мамбы действуют с убийственной точностью и эффективностью. Каждый из них по отдельности — и общий рецепт их смеси — отточены миллионами лет эволюции и атакуют совершенно определенные мишени в организме жертвы. Ключевыми из них можно назвать клетки крови, нервной и сердечно-сосудистой системы.
Дендротоксин 1, входящий в состав яда мамб, способен блокировать большую группу потенциал-чувствительных калиевых каналов, нарушая передачу нервных импульсов по нейронам. Разнообразные α-нейротоксины, имеющиеся у кобр и многих других змей, связываются с рецепторами ацетилхолина, полностью блокируя работу синапсов — прежде всего тех, что передают команду от нервных клеток к мышечным, — что заканчивается параличом и смертью от асфиксии. Фасцикулины в яде гремучников дезактивируют ацетилхолинэстеразу, которая удаляет лишний нейротрансмиттер из синаптического пространства — и избыток его вызывает неконтролируемые спазмы и судороги.
Это лишь малая толика токсинов змеиных ядов и их мишеней: другие могут вызывать поражение почек и паралич сердечной мышцы, разрушение выстилающего сосуды эндотелия и массовый некроз тканей. Гадюки и многие кобры превратили в убийц обыкновенные факторы свертывания крови. Из целого каскада скоординированно действующих белков, который запускает механизм образования тромба в случае травмы, тот или иной может «переходить на темную сторону» и вызывать всеобщее тромбообразование прямо в сосудах. Зрелище это ужасное: тело жертвы больше не заполнено густой кровью, почти вся она превращается в свернувшиеся сгустки и водянистую плазму, которая из-за повышения давления заставляет тело раздуваться, как воздушный шар, и сочится буквально изо всех отверстий — включая крошечные следы, оставленные ядовитыми зубами.
Болевые точки
Многие токсины змеиного яда ювелирно воздействуют на отдельные белки нервно-мышечных синапсов и их нейромедиатор — ацетилхолин. Они могут приводить либо к гипертрофированному и неконтролируемому возбуждению, либо к глубокому угнетению работы этих соединений.
Средства доставки
Яд общего предка змей и некоторых ящериц, которых иногда объединяют в группу Toxicofera, видимо, такой сложностью не отличался и комбинировал довольно ограниченное количество видоизменившихся белков. Не имелось у него и особых приспособлений для эффективной инъекции токсичной слюны в организм жертвы. Поэтому разные группы этих чешуйчатых пошли разными путями, разрабатывая собственные средства и механизмы доставки. По большому счету, этот процесс охватил все системы змеиного организма, хотя эпицентр его пришелся, конечно, на слюнные железы, ставшие настоящими фабриками по синтезу токсинов. И на зубы, которые превратились в острые, начиненные ядом шприцы.
Считается, что самым совершенным ядовитым аппаратом могут похвастаться представители обширного и повсеместно распространенного семейства гадюковых. Их большие ядовитые железы окружают мощные жевательные и височные мышцы, способные моментально выдавить яд. По каналам он поступает в крупные ядовитые зубы, которые у многих видов стали полыми и острыми, как иглы. Погруженные в толстую слизистую основу, эти зубы автоматически «раскладываются», стоит змее широко раскрыть пасть — и при усилии мускулов, которые ее захлопывают, яд выдавливается под кожу жертве.
Некоторые кобры действуют еще подлее — плюются ядом на 1−2 м, метя при этом в глаза. Но этот навык — довольно позднее приобретение, и для плевков приспособлены обычные ядовитые зубы с новыми боковыми отверстиями. К тому же попавший на роговицу яд не смертелен и лишь вызывает сильное раздражение, позволяя змее нанести укус, способность к которому эти виды вовсе не утратили. Ослепленная жертва обречена, если только не сможет противопоставить яду какой-нибудь антидот.
Обыкновенная гадюка
ЛД50: 6.45 мг/кг (при подкожном введении) Vipera berusв мировом рейтинге опасности плетется далеко за лидерами. Яд ее не отличается невероятной токсичностью, и против него создано несколько противоядий. Зато у каждого рядового грибника есть шанс получить укус, последствия которого в любом случае крайне тяжелы.
Гонка противоядий
Многие змеи вынуждены соблюдать величайшую осторожность, чтобы не укусить себя за хвост и не погибнуть от собственного яда. В схватках между ними гибель от отравления — обычное дело, особенно если в конфликт вступили пресмыкающиеся разных видов. Зато другие сделались нечувствительны к действию собственных токсинов — как индийская кобра, очковая змея, ацетилхолиновые рецепторы которой нечувствительны к действию основного компонента ее яда, α-нейротоксина. Случайные мутации одарили такой устойчивостью и мангустов, а также ежей, свиней и медоедов — родственников куниц, которые охотятся на ядовитых змей куда активнее любимого всеми Рикки-Тикки-Тави.
Но самую поразительную устойчивость к змеиным ядам демонстрируют опоссумы, которые почти невосприимчивы даже к действию ботулотоксина и рицина. Их главный секрет кроется в удивительной молекуле LTNF— белковом факторе крови, нейтрализующем летальные токсины. Изолированный и инъецированный мышам внутрибрюшно, он помог им выжить в экспериментах с введением летальных доз ядов всех четырех основных семейств ядовитых змей — и даже некоторых токсинов другого происхождения, включая яд скорпиона. Фактор LTNFоткрыт недавно, и механизм его действия пока неясен, но он активно изучается — ведь теоретически кровь опоссумов может обеспечить нас уникальным по эффективности антидотом.
Пока же противоядие для каждого случая приходится получать отдельно, вводя несмертельные дозы животным — обычно коровам или лошадям — и выделяя из их крови появившиеся в результате иммунного ответа готовые антитела. При некотором терпении и большой отваге такие антитела можно «воспитать» и в собственном теле: легендарный исследователь, основатель серпентария в Майами Билл Хааст вводил себе микродозы ядов в течение всей жизни. Он не только благополучно пережил 172 укуса, но и был донором уникальной крови, спасшей десятки жизней людей, укушенных змеями, противоядия для которых не производится.
Гадюковые обладают самым развитым ядовитым аппаратом
Дорогое неудовольствие
Токсины — инструмент невероятно эффективный, но не всемогущий. Недаром подавляющее большинство животных все-таки придерживаются других методов защиты и нападения, которые обходятся организму не так дорого. В самом деле, исследование гремучих змей до и после забора у них яда показало, что синтез белков, необходимых для восполнения запаса смертельных доз, заставляет напрягаться весь организм и в течение трех суток работать в усиленном режиме, повышая уровень метаболизма на 11%. Такие же измерения проведены и для гадюкообразных смертельных змей, чрезвычайно опасных обитателей Австралии: им для восстановления приходится повышать метаболизм почти на 70%.
Синтез яда — занятие не для слабаков, оно требует усилий, сравнимых с теми, что затрачивают бегуны на марафонской дистанции. Но еще больший вклад требует эволюция и выращивание сложных систем его доставки. По сути, это отдельное направление развития, в жертву которому ядовитые виды приносят массу ресурсов. В некотором роде его можно назвать альтернативой сложному и большому мозгу: наряду с этим прожорливым органом химическое оружие — одна из самых дорогих и самых эффективных находок природы.
↧
↧
Первые в истории урбанисты
Ими оказались египетские фараоны.
Археологи под руководством египтолога Надин Меллер из Института востоковедения в Чикагском университете, пришли к выводу, что некоторые из фараонов лично занимались городским планированием. Пресс-релиз опубликован на сайте университета.
По словам ученых, именно правители Древнего Египта разрабатывали первые системы планировки крупных поселений. Ранее считалось, что продуманным градостроительством начинали заниматься греки — однако в свете последних открытий представляется возможным, что урбанистику изобрели при фараонах IV династии, правившие в период Древнего царства около 2500 лет до нашей эры. Поселения строились по стандартной схеме с пересекающимися под прямым углом улицами и одинаково расположенными домами.
Археологи также исследовали планировку египетского поселения Среднего царства Эль-Лахун, чье строительство находилось под контролем правящих кругов, на основе сохранившихся до наших дней античных документов и спутниковых снимков. Эль-Лахун был создан для управляющих и жрецов, которые отвечали за сохранность погребального комплекса Сенвосрета II, жившего в 1870-1831 годах до нашей эры.
Для поселения характерно повторяющееся расположение домов, а также пустое пространство, которое в случае необходимости могло быть использовано для строительства новых зданий. Дома образовывали кварталы, которые отделялись друг от друга улицами, расположенными под прямым углом.
Ученые показали, что многие принципы, использующиеся в современном градостроении, уже имели место в Древнем Египте. Люди могли перестроить дома под свои потребности, не нарушая при этом общий план города. Некоторые из поселений напоминали пригородные районы США.
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
Археологи под руководством египтолога Надин Меллер из Института востоковедения в Чикагском университете, пришли к выводу, что некоторые из фараонов лично занимались городским планированием. Пресс-релиз опубликован на сайте университета.
По словам ученых, именно правители Древнего Египта разрабатывали первые системы планировки крупных поселений. Ранее считалось, что продуманным градостроительством начинали заниматься греки — однако в свете последних открытий представляется возможным, что урбанистику изобрели при фараонах IV династии, правившие в период Древнего царства около 2500 лет до нашей эры. Поселения строились по стандартной схеме с пересекающимися под прямым углом улицами и одинаково расположенными домами.
Археологи также исследовали планировку египетского поселения Среднего царства Эль-Лахун, чье строительство находилось под контролем правящих кругов, на основе сохранившихся до наших дней античных документов и спутниковых снимков. Эль-Лахун был создан для управляющих и жрецов, которые отвечали за сохранность погребального комплекса Сенвосрета II, жившего в 1870-1831 годах до нашей эры.
Для поселения характерно повторяющееся расположение домов, а также пустое пространство, которое в случае необходимости могло быть использовано для строительства новых зданий. Дома образовывали кварталы, которые отделялись друг от друга улицами, расположенными под прямым углом.
Ученые показали, что многие принципы, использующиеся в современном градостроении, уже имели место в Древнем Египте. Люди могли перестроить дома под свои потребности, не нарушая при этом общий план города. Некоторые из поселений напоминали пригородные районы США.
↧
Что мешает людям мыслить рационально
На самом деле, что?
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
Казалось бы — что нам мешает мыслить рационально? Делать логичные выводы на основе входящей информации? Но рациональному мышлению препятствует огромное количество мыслительных стереотипов, получивших название ментальных искажений.
Речь идет о неизбежно возникающем различии между миром, который объективно существует, и нашем представлении о нем. Например, два современника, человека XXI века, один из которых является сторонником научного мировоззрения, а другой придерживается религиозной картины мира, вряд ли смогут прийти к согласию о том, какова окружающая реальность. Философы называют такой феномен психогностической проблемой. Это и есть сам вопрос о сложных взаимоотношениях реальности и тем, как мы ее психологически представляем.
В научный оборот термин «ментальные», или «когнитивые», искажения ввели два американских психолога — Даниэль Канеман и Амос Тверски. Тверски не дожил до высокого признания своих достижений, а Канеман стал лауреатом Нобелевской премии по экономике. Почему по экономике? Отдельной премии для психологов не существует, однако нередки случаи, когда престижной награды удостаиваются работы по анализу психологии экономического поведения. Канеман и Тверски пришли к выводу, что действия, скажем, игроков на бирже далеки от рациональности. Их выбор часто диктуется субъективными факторами вроде панических настроений и т. п. Действиями брокеров руководят не точный расчет, а разнообразные стереотипы в восприятии входящей информации.
Когнитивными искажениями называются систематические отклонения в поведении, восприятии и мышлении, обусловленные как сложившимися стереотипами, так и особенностями строения человеческого мозга.
Нельзя сказать, что проблема когнитивных искажений возникла недавно. Человечество столкнулось с ней на рубеже Средневековья и Нового времени. Весьма показательная история пересказана в учебнике знаменитого британского философа, математика и общественного деятеля Бертрана Рассела. Когда прогресс в обработке оптического стекла достиг такой стадии, что стало возможным создавать системы из более чем одной линзы, родился телескоп. Первопроходцем был Галилео Галилей, значительную роль в развитии нового научного инструмента сыграл также Иоганн Кеплер.
Взглянув на Юпитер в 1610 году, Галилей увидел, что у планеты есть четыре спутника. К тому моменту университетская наука в Европе существовала уже несколько сотен лет, но профессора даже слышать не хотели об астрономических открытиях. С их точки зрения, планет должно было существовать только семь, так как семь — правильное число. Орбиты, по которым вращаются планеты, эллиптические? И это невозможно. Круг — совершенная фигура, эллипс — нет.
Так столкнулись мировоззрения Средневековья и Нового времени. В Средние века считалось, что мироздание подчиняется понятным, завершенным и логичным законам, а к концу XVII века, в котором жил Галилей, в Европе многие уже осознавали, что поток новых знаний бесконечен и представления о мире будут постоянно меняться. Увы, и в наши дни сознание «средневекового» типа широко распространено. И дело не только и не столько в пережитках прежних времен, сколько в экономии энергии. Мозг, как известно, чрезвычайно энергозатратный орган, и излишняя его эксплуатация противоречит экологии. Нам энергетически выгоднее считать, что мир понятен и укладывается в набор стереотипов.
Один лишь список того, что принято называть когнитивными искажениями, столь велик, что занял бы объем статьи целиком. Поэтому ограничимся лишь несколькими примерами. В теории когнитивные искажения связаны с ложной атрибуцией (то есть приписыванием чему-то несуществующих качеств и свойств), с неправильной оценкой вероятностей и с ошибками памяти.
Одним из проявлений ошибочной оценки вероятностей следует считать так называемую ошибку игрока. Она заключается в том, что мы подчас склонны считать, будто предыдущие события имеют воздействие на вероятность последующих. Например, если при подбрасывании монеты несколько раз выпадает «решка», мы считаем, что вероятность выпадения «орла» с каждым разом возрастает. Но это не так. При каждом подбрасывании монеты вероятность выпадения орла или решки составляет по-прежнему 1:2, а вероятность выпадения любой фиксированной комбинации из нескольких подбрасываний будет одинаковой. Из того, что нам не повезло несколько раз, вовсе не следует, что в следующий раз шанс повысился. Однако раз от раза мы продолжаем оценивать ситуацию именно с учетом такого рода стереотипов, поступая иррационально.
Отсюда же проистекает эффект нулевого риска. В нем человек предпочитает исключить из жизни какой-то небольшой риск, оставляя «за скобками» риск более серьезный. Пример — аэрофобия. Человек отказывается от полета на самолете, так как авиакатастрофы, являющиеся достаточно редким событием, подробно освещаются СМИ. Вместе с тем, никаких подобных эмоций не вызывает поездка на автомобиле, хотя ДТП со смертельным исходом происходят ежедневно.
Еще один пример когнитивного искажения — ятрофобия, боязнь врачей. Всем известно, что многие опасные заболевания важно диагностировать как можно раньше, чтобы оставался хороший шанс их излечить, но страх перед диагнозом, осмотром, процедурами заставляет людей оттягивать визит к доктору, что бы ни говорила на эту тему медицинская статистика.
Составители гороскопов и гадалки пользуются так называемым эффектом Барнума. Читая гороскопы, написанные «специально для нас», мы видим описания своей личности в общих фразах, применимых к большинству людей.
Свой вклад в искажения может вносить психика как наблюдателя, так и наблюдаемого. Такие искажения носят название обсервативных. В историю вошел Хоторнский эффект. Он был выявлен в ходе длительных исследований, проводившихся в 1920—1930-х годах на заводе компании «Вестерн Электрик», где собирали электрические реле. Задачей исследования было изучение влияния разнообразных улучшений условий работы на производительность труда. Улучшения вводились постепенно, и параллельно отмечался рост производительности. Затем условия работы сознательно ухудшали, с тем чтобы понять, отсутствие какого фактора оказывает на результат наибольшее влияние. И тут обнаружилась удивительная вещь: и при ухудшившихся условиях труда производительность не падала! Оказалось, дело в том, что сотрудницы «Вестерн Электрик» знали, что за ними наблюдают и над ними проводится важный эксперимент. Ощущение причастности к важной деятельности придавало дополнительный стимул, который оказался сильнее ухудшающихся условий работы и в конечном счете исказил реальность.
Еще один похожий случай — известное явление плацебо. Одной группе больных дается эффективное лекарство, другая же группа получает имитацию. Проводящий эксперимент медик может совершенно объективно оценить лечебный эффект у пациентов, принимавших плацебо. Но этот эффект целиком и полностью порожден психикой больного. Это один из частных случаев искажения, которое имеет вполне ощутимые последствия для здоровья человека.
В чем-то похожее явление было показано в ходе испытаний с участием студентов американских университетов. Испытуемым, разделенным на пары, предлагалось решить некую задачу, причем некоторым участникам предварительно было сообщено, что напарники симпатизируют им и сами «напросились» в пару. В результате эксперимента стало понятно, что испытуемые, которым рассказали о симпатиях напарника, показали более результативную работу. Симпатия партнера, пусть даже не существующая в реальности, оказалась мощным стимулом.
Некоторые когнитивные искажения позволяют быстрее принимать решения в ситуациях, когда скорость принятия решения важнее его точности. И в этом их польза.
Когнитивные искажения столь глубоко проникли в психику, что мы зачастую не отдаем себе отчета в том, насколько мозг нас обманывает. Например, если мы купили новую машину, нам кажется, что машина той же марки и того же цвета слишком часто встречается нам на дорогах. Разумеется, никакого увеличения количества автомобилей, похожих на наш, не произошло. Мы просто начали обращать внимание на цвет и форму, которые ранее были нам малоинтересны.
Для потребительского поведения характерно и еще одно известное искажение, которое иногда называют «покупательским стокгольмским синдромом». Сделав покупку, особенно дорогостоящую, мы склонны мысленно оправдать свой выбор, даже если приобретение оказалось неудачным.
Когнитивные искажения, позволяющие гораздо быстрее обрабатывать поступающую информацию (хотя при этом человек порой впадает в заблуждение), легко использовать для манипуляции сознанием. Например, известно, что мы склонны доверять (опять же с целью экономии ресурсов) первой информации, полученной о чем-либо. Например, если мы приходим на сайт, где обсуждается киноновинка, и первый отзыв в списке будет отрицательным, скорее всего, отрицательное мнение о фильме станет для нас доминирующим. Хотя вполне возможно, что большая часть отзывов — положительная.
Относимый также к категории когнитивных искажений эффект Даннинга-Крюгера в наихудшей степени проявляет себя в сфере управления. Суть проблемы том, что люди, обладающие низкой квалификацией, не только склонны принимать ошибочные решения, но также неспособны осознать, что их решения ошибочны. Напротив, о своих способностях они имеют завышенное представление, в то время как те, кто обладает высокой квалификацией, зачастую страдают недостаточной уверенностью в собственных силах и знаниях. Иными словами, не слишком компетентный чиновник чаще всего будет отличаться высокой самооценкой и станет упорствовать в своих инициативах, даже если их неадекватность очевидна.
«Эффект ложного консенсуса» — еще один феномен психики, который вводит нас в заблуждение. Мы склонны проецировать свой собственный способ мышления на окружающих: нам кажется, что наш привычный образ рассуждений естественен для любого другого человека, особенно являющегося членом одного с нами социума. Однако реальных оснований считать именно так у нас нет. Это типичное когнитивное искажение, часто преподносящее неприятные сюрпризы.
Исследованию когнитивных и иных искажений, свойственных человеческому восприятию, посвящено много работ, в психологии это модная и популярная тема. С одной стороны, кажется, что когнитивные искажения мешают нам жить, искажают реальность, как искажали ее средневековые представления о том, будто мироздание обязательно должно подчиняться неким конечным законам красоты и гармонии. С другой же стороны, очевидно — все эти особенности человеческой психики являются своего рода эволюционным компромиссом, позволяющим жить в расширяющемся мире, но при этом экономить дефицитные ресурсы.
Речь идет о неизбежно возникающем различии между миром, который объективно существует, и нашем представлении о нем. Например, два современника, человека XXI века, один из которых является сторонником научного мировоззрения, а другой придерживается религиозной картины мира, вряд ли смогут прийти к согласию о том, какова окружающая реальность. Философы называют такой феномен психогностической проблемой. Это и есть сам вопрос о сложных взаимоотношениях реальности и тем, как мы ее психологически представляем.
В научный оборот термин «ментальные», или «когнитивые», искажения ввели два американских психолога — Даниэль Канеман и Амос Тверски. Тверски не дожил до высокого признания своих достижений, а Канеман стал лауреатом Нобелевской премии по экономике. Почему по экономике? Отдельной премии для психологов не существует, однако нередки случаи, когда престижной награды удостаиваются работы по анализу психологии экономического поведения. Канеман и Тверски пришли к выводу, что действия, скажем, игроков на бирже далеки от рациональности. Их выбор часто диктуется субъективными факторами вроде панических настроений и т. п. Действиями брокеров руководят не точный расчет, а разнообразные стереотипы в восприятии входящей информации.
Когнитивными искажениями называются систематические отклонения в поведении, восприятии и мышлении, обусловленные как сложившимися стереотипами, так и особенностями строения человеческого мозга.
«Некрасивая» Вселенная
Нельзя сказать, что проблема когнитивных искажений возникла недавно. Человечество столкнулось с ней на рубеже Средневековья и Нового времени. Весьма показательная история пересказана в учебнике знаменитого британского философа, математика и общественного деятеля Бертрана Рассела. Когда прогресс в обработке оптического стекла достиг такой стадии, что стало возможным создавать системы из более чем одной линзы, родился телескоп. Первопроходцем был Галилео Галилей, значительную роль в развитии нового научного инструмента сыграл также Иоганн Кеплер.
Взглянув на Юпитер в 1610 году, Галилей увидел, что у планеты есть четыре спутника. К тому моменту университетская наука в Европе существовала уже несколько сотен лет, но профессора даже слышать не хотели об астрономических открытиях. С их точки зрения, планет должно было существовать только семь, так как семь — правильное число. Орбиты, по которым вращаются планеты, эллиптические? И это невозможно. Круг — совершенная фигура, эллипс — нет.
Так столкнулись мировоззрения Средневековья и Нового времени. В Средние века считалось, что мироздание подчиняется понятным, завершенным и логичным законам, а к концу XVII века, в котором жил Галилей, в Европе многие уже осознавали, что поток новых знаний бесконечен и представления о мире будут постоянно меняться. Увы, и в наши дни сознание «средневекового» типа широко распространено. И дело не только и не столько в пережитках прежних времен, сколько в экономии энергии. Мозг, как известно, чрезвычайно энергозатратный орган, и излишняя его эксплуатация противоречит экологии. Нам энергетически выгоднее считать, что мир понятен и укладывается в набор стереотипов.
Обманутые ожидания
Один лишь список того, что принято называть когнитивными искажениями, столь велик, что занял бы объем статьи целиком. Поэтому ограничимся лишь несколькими примерами. В теории когнитивные искажения связаны с ложной атрибуцией (то есть приписыванием чему-то несуществующих качеств и свойств), с неправильной оценкой вероятностей и с ошибками памяти.
Одним из проявлений ошибочной оценки вероятностей следует считать так называемую ошибку игрока. Она заключается в том, что мы подчас склонны считать, будто предыдущие события имеют воздействие на вероятность последующих. Например, если при подбрасывании монеты несколько раз выпадает «решка», мы считаем, что вероятность выпадения «орла» с каждым разом возрастает. Но это не так. При каждом подбрасывании монеты вероятность выпадения орла или решки составляет по-прежнему 1:2, а вероятность выпадения любой фиксированной комбинации из нескольких подбрасываний будет одинаковой. Из того, что нам не повезло несколько раз, вовсе не следует, что в следующий раз шанс повысился. Однако раз от раза мы продолжаем оценивать ситуацию именно с учетом такого рода стереотипов, поступая иррационально.
Отсюда же проистекает эффект нулевого риска. В нем человек предпочитает исключить из жизни какой-то небольшой риск, оставляя «за скобками» риск более серьезный. Пример — аэрофобия. Человек отказывается от полета на самолете, так как авиакатастрофы, являющиеся достаточно редким событием, подробно освещаются СМИ. Вместе с тем, никаких подобных эмоций не вызывает поездка на автомобиле, хотя ДТП со смертельным исходом происходят ежедневно.
Еще один пример когнитивного искажения — ятрофобия, боязнь врачей. Всем известно, что многие опасные заболевания важно диагностировать как можно раньше, чтобы оставался хороший шанс их излечить, но страх перед диагнозом, осмотром, процедурами заставляет людей оттягивать визит к доктору, что бы ни говорила на эту тему медицинская статистика.
Составители гороскопов и гадалки пользуются так называемым эффектом Барнума. Читая гороскопы, написанные «специально для нас», мы видим описания своей личности в общих фразах, применимых к большинству людей.
За нами наблюдают
Свой вклад в искажения может вносить психика как наблюдателя, так и наблюдаемого. Такие искажения носят название обсервативных. В историю вошел Хоторнский эффект. Он был выявлен в ходе длительных исследований, проводившихся в 1920—1930-х годах на заводе компании «Вестерн Электрик», где собирали электрические реле. Задачей исследования было изучение влияния разнообразных улучшений условий работы на производительность труда. Улучшения вводились постепенно, и параллельно отмечался рост производительности. Затем условия работы сознательно ухудшали, с тем чтобы понять, отсутствие какого фактора оказывает на результат наибольшее влияние. И тут обнаружилась удивительная вещь: и при ухудшившихся условиях труда производительность не падала! Оказалось, дело в том, что сотрудницы «Вестерн Электрик» знали, что за ними наблюдают и над ними проводится важный эксперимент. Ощущение причастности к важной деятельности придавало дополнительный стимул, который оказался сильнее ухудшающихся условий работы и в конечном счете исказил реальность.
Еще один похожий случай — известное явление плацебо. Одной группе больных дается эффективное лекарство, другая же группа получает имитацию. Проводящий эксперимент медик может совершенно объективно оценить лечебный эффект у пациентов, принимавших плацебо. Но этот эффект целиком и полностью порожден психикой больного. Это один из частных случаев искажения, которое имеет вполне ощутимые последствия для здоровья человека.
В чем-то похожее явление было показано в ходе испытаний с участием студентов американских университетов. Испытуемым, разделенным на пары, предлагалось решить некую задачу, причем некоторым участникам предварительно было сообщено, что напарники симпатизируют им и сами «напросились» в пару. В результате эксперимента стало понятно, что испытуемые, которым рассказали о симпатиях напарника, показали более результативную работу. Симпатия партнера, пусть даже не существующая в реальности, оказалась мощным стимулом.
Некоторые когнитивные искажения позволяют быстрее принимать решения в ситуациях, когда скорость принятия решения важнее его точности. И в этом их польза.
Оправдание покупки
Когнитивные искажения столь глубоко проникли в психику, что мы зачастую не отдаем себе отчета в том, насколько мозг нас обманывает. Например, если мы купили новую машину, нам кажется, что машина той же марки и того же цвета слишком часто встречается нам на дорогах. Разумеется, никакого увеличения количества автомобилей, похожих на наш, не произошло. Мы просто начали обращать внимание на цвет и форму, которые ранее были нам малоинтересны.
Для потребительского поведения характерно и еще одно известное искажение, которое иногда называют «покупательским стокгольмским синдромом». Сделав покупку, особенно дорогостоящую, мы склонны мысленно оправдать свой выбор, даже если приобретение оказалось неудачным.
Когнитивные искажения, позволяющие гораздо быстрее обрабатывать поступающую информацию (хотя при этом человек порой впадает в заблуждение), легко использовать для манипуляции сознанием. Например, известно, что мы склонны доверять (опять же с целью экономии ресурсов) первой информации, полученной о чем-либо. Например, если мы приходим на сайт, где обсуждается киноновинка, и первый отзыв в списке будет отрицательным, скорее всего, отрицательное мнение о фильме станет для нас доминирующим. Хотя вполне возможно, что большая часть отзывов — положительная.
Относимый также к категории когнитивных искажений эффект Даннинга-Крюгера в наихудшей степени проявляет себя в сфере управления. Суть проблемы том, что люди, обладающие низкой квалификацией, не только склонны принимать ошибочные решения, но также неспособны осознать, что их решения ошибочны. Напротив, о своих способностях они имеют завышенное представление, в то время как те, кто обладает высокой квалификацией, зачастую страдают недостаточной уверенностью в собственных силах и знаниях. Иными словами, не слишком компетентный чиновник чаще всего будет отличаться высокой самооценкой и станет упорствовать в своих инициативах, даже если их неадекватность очевидна.
«Эффект ложного консенсуса» — еще один феномен психики, который вводит нас в заблуждение. Мы склонны проецировать свой собственный способ мышления на окружающих: нам кажется, что наш привычный образ рассуждений естественен для любого другого человека, особенно являющегося членом одного с нами социума. Однако реальных оснований считать именно так у нас нет. Это типичное когнитивное искажение, часто преподносящее неприятные сюрпризы.
Исследованию когнитивных и иных искажений, свойственных человеческому восприятию, посвящено много работ, в психологии это модная и популярная тема. С одной стороны, кажется, что когнитивные искажения мешают нам жить, искажают реальность, как искажали ее средневековые представления о том, будто мироздание обязательно должно подчиняться неким конечным законам красоты и гармонии. С другой же стороны, очевидно — все эти особенности человеческой психики являются своего рода эволюционным компромиссом, позволяющим жить в расширяющемся мире, но при этом экономить дефицитные ресурсы.
↧
Апокалипсисы, которые уже состоялись
↧
C кого начинались эпидемии
↧
↧
Офуеть, как поцтреоты свой собственный народ любят
С такими поцтреотами можно обойтись без Гитлера, сами друг другу учинят орадурскую Хатынь в Лидице. Из комментариев к посту Прилепина о том, что россияне возвращаются на турецкие курорты (если бы любил жару, сам бы туда поехал, бывал в тех краях, сервис превосходный, но из-за климата лучше бы на Аляску — одна беда, туда далеко, а следовательно, шибко дорого; остаётся только в колбу с жидким гелием).
То есть, мудилка допускает, что его сограждане погибнут от бомб и ракет вооружённых сил своей же страны. Только за то, что пренебрегли Крымом и Сочами...
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
То есть, мудилка допускает, что его сограждане погибнут от бомб и ракет вооружённых сил своей же страны. Только за то, что пренебрегли Крымом и Сочами...
↧
Нет худа без добра
От холестерина — умнеют. И неудивительно: он, вообще-то, всегда входил в состав мембран нервных клеток.
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
Снижение содержания холестерина в крови негативно влияет на интеллектуальные способности человека. К такому неожиданному выводу пришли исследователи из Бостонского Университета.
Ученые обследовали 789 мужчин и 1,105 женщин. Каждому из них был предложен набор тестов, по которым определялись их интеллектуальные способности. В первую очередь ученых интересовали способности людей к решению логических задач и концентрации внимания. Одновременно у участников исследования брались образцы крови, в которых определялось содержание различных форм холестерина.
Результаты полученных данных показали, что у людей с максимально низким содержанием холестерина интеллектуальные функции снижены по сравнению с людьми с высоким содержанием холестерина на 49%. В первую очередь это касалось способностей людей к решению задач на поиск соответствий, запоминанию больших последовательностей слов и концентрации внимания.
В результате ученые пришли к выводу, что, чем меньше холестерина содержится в крови человека, тем больше у него может быть проблем в области мышления и запоминания информации.
Ученые обследовали 789 мужчин и 1,105 женщин. Каждому из них был предложен набор тестов, по которым определялись их интеллектуальные способности. В первую очередь ученых интересовали способности людей к решению логических задач и концентрации внимания. Одновременно у участников исследования брались образцы крови, в которых определялось содержание различных форм холестерина.
Результаты полученных данных показали, что у людей с максимально низким содержанием холестерина интеллектуальные функции снижены по сравнению с людьми с высоким содержанием холестерина на 49%. В первую очередь это касалось способностей людей к решению задач на поиск соответствий, запоминанию больших последовательностей слов и концентрации внимания.
В результате ученые пришли к выводу, что, чем меньше холестерина содержится в крови человека, тем больше у него может быть проблем в области мышления и запоминания информации.
↧
Не жили богато: запрет ГМО в контексте истории русского крестьянства
Перепост важного материала.
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
У проблемы ГМО много аспектов. Есть медицинский: не опасны ли они для человека? Есть экологический: не опасны ли они для биоразнообразия? Есть экономический: не подорвут ли они хозяйственный уклад аграрных стран? Про все это написано множество научных, научно-популярных и публицистических статей и книг разного качества. Они касаются, как правило, настоящего и будущего. Но чтобы прочувствовать всю значимость проблемы ГМО, стоит поместить ее в исторический контекст.
Россия на протяжении почти всей своей истории была аграрной страной. Почти все мы — потомки крестьян. О том, как жили и трудились наши предки, написана одна из самых важных книг по истории России — «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса» Леонида Васильевича Милова (1929–2007). Ее первое издание вышло в 1998 году.
Оттолкнувшись от афоризма великого историка XIX века Сергея Соловьева: «Для народов Западной Европы природа была матерью, а для Восточной — мачехой», — Милов наглядно показал, как пресловутый географический фактор в значительной степени определял ход русской истории.
Центральная Россия, ее историческое ядро (главным образом нечерноземное Волго-Окское междуречье, но и к Черноземью это тоже относится) — зона рискованного земледелия. Климат здесь, во-первых, весьма суровый — зимы долгие и холодные, — а во-вторых, чрезвычайно капризный: заморозки, грады, затяжные дожди, засухи — любая из этих напастей может обрушиться на земледельца в любой момент. И они обрушивались регулярно: в исследованный Миловым период (XVII–XIX века) неурожаи случались чуть ли не каждый третий год. А возможностей запасать продовольствие на голодный год практически не было.
Из-за долгой зимы период сельскохозяйственных работ очень короток — лишь около ста дней в году. При традиционном земледелии этого попросту не хватало на то, чтобы хорошенько распахать землю. То и дело крестьянам приходилось разбрасывать зерна просто по непаханому полю
Даже знаменитые южнорусские черноземы — это далеко не «Плодородный полумесяц», они требуют тщательной обработки и удобрений. Единственным доступным удобрением был навоз — он был едва ли не более важным продуктом скотоводства, чем молоко и мясо. Но из-за той же зимы скот больше чем по полгода не мог пастись — его приходилось держать в стойле. Это требовало колоссальных запасов кормов. Времени же на его заготовку было, опять же, крайне мало — лишь около месяца сенокоса.
Вследствие всего этого урожайность в России была крайне низкой. В Нечерноземье — самой густонаселенной части страны — хорошим урожаем считался сам-3 (т.е. на одно посеянное зерно собирали три). В Черноземье — чуть повыше, но далеко не сам-7, который считался нормой, скажем, для северной Франции. При этом у французского крестьянина на полевые работы было вдвое больше времени.
А самое обидное — что корреляция трудозатрат с получаемым урожаем была крайне слабой. Даже если в течение всего полевого сезона крестьянин работал вообще без отдыха и умудрился хорошо обработать свой надел, не было никакой гарантии, что очередной каприз мачехи-природы не сведут все его усилия на нет: что внезапные заморозки или град не побьют посевы, дожди не сгноят, саранча не пожрет, засуха не спалит. Тот же французский крестьянин имел на такой случай запасы или, на худой конец, мог купить продовольствие. В России же товарного хлеба было крайне мало и его целиком поглощали города и экспорт; да и неоткуда было у крестьянина взяться деньгам, чтобы его купить — у него ведь и в урожайный год не было излишков, которые он мог бы продать.
Чтобы выжить, великорусский пахарь мог полагаться только на соседей, которые подкормят. Отсюда — устойчивость крестьянской общины. И отсюда же — крайний консерватизм, даже косность, неприятие любых агрономических и агротехнических новшеств: малейший сбой грозил голодом, а эта беда русскому крестьянину была слишком хорошо знакома.
Как следствие всего этого, Россия — страна минимального прибавочного продукта. Чтобы прокормиться, подавляющее большинство населения должно пахать. На промышленность, торговлю и прочие передовые отрасли экономики попросту не остается рабочих рук. Общественное разделение труда почти не развивается. Поэтому если государству нужна промышленность (скажем, металлургия для военных нужд), приходится мобилизовывать население в нечто вроде трудовой армии. В недостаточности прибавочного продукта — корни русского крепостничества и крайне жесткой системы государственного принуждения. А также, само собой, архаичной, с подавляющим преобладанием сельского хозяйства, структуры русской экономики.
Эта социально-экономическая система, конечно, эволюционировала, но крайне медленно. Модернизировать ее можно было, по большому счету, только насильственно. Это, собственно, и проделали большевики в 1920–1930-е годы: они отлучили миллионы рабочих рук от сельского хозяйства и направили их в промышленность. К середине ХХ века Россия перестала быть крестьянской страной: промышленное производство по удельному весу в экономике превысило сельскохозяйственное, а городское население превысило сельское. Народ заплатил за это очень дорого: раскулачивание, коллективизация, гулаговские стройки — это все она, насильственная модернизация, втаскивание страны в индустриальную эпоху.
Русское крестьянство не пережило этой модернизации. Ныне его не существует, последнее вымерло при Хрущеве. Современное русское сельское хозяйство наследует не многовековой традиции великорусских пахарей, а советской индустриальной модели, в которой сельхозпредприятия — это, по сути, заводы и фабрики по производству еды. Они выросли не из традиционных аграрных комплексов — они построены на их руинах.
Всю вторую половину ХХ века СССР, покоривший космос и показавший миру «кузькину мать», но угробивший собственное сельское хозяйство, был не в состоянии сам себя прокормить. В 1963 году впервые было официально объявлено о закупках зерна за границей — фактически это было признание провала всей советской аграрной политики. В конце ХХ века, полностью открыв свой рынок для иностранных продуктов, Россия наконец — впервые в своей истории! — стала сытой страной. Ныне, если верить реляциям министерства сельского хозяйства, Россия может прокормить себя без посторонней помощи.
Этот результат был достигнут благодаря индустриализации сельского хозяйства: механизации полевых работ (пахота трактором, уборка комбайном и т.п.), внедрению минеральных удобрений и пестицидов. Природные условия и жесткие ограничения по времени остались те же, что и в доиндустриальную эпоху, но более совершенные методы обработки позволили в основном преодолеть эти сложности.
Как бы это ни было огорчительно для прогрессивной общественности, растущее население Земли «органическими» продуктами не прокормишь. Безусловно, приятно есть все свежее, выросшее не дальше ста километров от вас и не обработанное никакой химией. Но в современном мире это — привилегия небольшой части населения. Нашим потомкам все равно придется питаться ГМО. Это не хорошо и не плохо — это просто факт, от которого не отмахнешься фермерским кабачком. Уже довольно скоро мы не сможем обойтись без сельскохозяйственных культур, способных вызревать при недостатке солнца, выстаивать при избыточных осадках, выдерживать заморозки или засуху. Нам нужны культуры, способные выстоять против вредителей и сорняков, или, по крайней мере, нечувствительные к пестицидам и гербицидам. Когда нас семь миллиардов, спасать урожай приходится любой ценой.
Победа над голодом — это, наверное, величайшая победа в истории человечества. Она все еще не полная и не окончательная, но в России она уже одержана. Запрет на ГМО, отказ от дальнейшего совершенствования сельского хозяйства из-за невежественных фобий — позорный «слив» этой победы, преступление не только перед потомками, но и перед памятью предков.
В конце концов, лучшая почесть, которую мы можем воздать памяти изможденного и забитого великорусского пахаря, — есть досыта.
Россия на протяжении почти всей своей истории была аграрной страной. Почти все мы — потомки крестьян. О том, как жили и трудились наши предки, написана одна из самых важных книг по истории России — «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса» Леонида Васильевича Милова (1929–2007). Ее первое издание вышло в 1998 году.
Оттолкнувшись от афоризма великого историка XIX века Сергея Соловьева: «Для народов Западной Европы природа была матерью, а для Восточной — мачехой», — Милов наглядно показал, как пресловутый географический фактор в значительной степени определял ход русской истории.
Центральная Россия, ее историческое ядро (главным образом нечерноземное Волго-Окское междуречье, но и к Черноземью это тоже относится) — зона рискованного земледелия. Климат здесь, во-первых, весьма суровый — зимы долгие и холодные, — а во-вторых, чрезвычайно капризный: заморозки, грады, затяжные дожди, засухи — любая из этих напастей может обрушиться на земледельца в любой момент. И они обрушивались регулярно: в исследованный Миловым период (XVII–XIX века) неурожаи случались чуть ли не каждый третий год. А возможностей запасать продовольствие на голодный год практически не было.
Из-за долгой зимы период сельскохозяйственных работ очень короток — лишь около ста дней в году. При традиционном земледелии этого попросту не хватало на то, чтобы хорошенько распахать землю. То и дело крестьянам приходилось разбрасывать зерна просто по непаханому полю
Даже знаменитые южнорусские черноземы — это далеко не «Плодородный полумесяц», они требуют тщательной обработки и удобрений. Единственным доступным удобрением был навоз — он был едва ли не более важным продуктом скотоводства, чем молоко и мясо. Но из-за той же зимы скот больше чем по полгода не мог пастись — его приходилось держать в стойле. Это требовало колоссальных запасов кормов. Времени же на его заготовку было, опять же, крайне мало — лишь около месяца сенокоса.
Вследствие всего этого урожайность в России была крайне низкой. В Нечерноземье — самой густонаселенной части страны — хорошим урожаем считался сам-3 (т.е. на одно посеянное зерно собирали три). В Черноземье — чуть повыше, но далеко не сам-7, который считался нормой, скажем, для северной Франции. При этом у французского крестьянина на полевые работы было вдвое больше времени.
А самое обидное — что корреляция трудозатрат с получаемым урожаем была крайне слабой. Даже если в течение всего полевого сезона крестьянин работал вообще без отдыха и умудрился хорошо обработать свой надел, не было никакой гарантии, что очередной каприз мачехи-природы не сведут все его усилия на нет: что внезапные заморозки или град не побьют посевы, дожди не сгноят, саранча не пожрет, засуха не спалит. Тот же французский крестьянин имел на такой случай запасы или, на худой конец, мог купить продовольствие. В России же товарного хлеба было крайне мало и его целиком поглощали города и экспорт; да и неоткуда было у крестьянина взяться деньгам, чтобы его купить — у него ведь и в урожайный год не было излишков, которые он мог бы продать.
Чтобы выжить, великорусский пахарь мог полагаться только на соседей, которые подкормят. Отсюда — устойчивость крестьянской общины. И отсюда же — крайний консерватизм, даже косность, неприятие любых агрономических и агротехнических новшеств: малейший сбой грозил голодом, а эта беда русскому крестьянину была слишком хорошо знакома.
Как следствие всего этого, Россия — страна минимального прибавочного продукта. Чтобы прокормиться, подавляющее большинство населения должно пахать. На промышленность, торговлю и прочие передовые отрасли экономики попросту не остается рабочих рук. Общественное разделение труда почти не развивается. Поэтому если государству нужна промышленность (скажем, металлургия для военных нужд), приходится мобилизовывать население в нечто вроде трудовой армии. В недостаточности прибавочного продукта — корни русского крепостничества и крайне жесткой системы государственного принуждения. А также, само собой, архаичной, с подавляющим преобладанием сельского хозяйства, структуры русской экономики.
Эта социально-экономическая система, конечно, эволюционировала, но крайне медленно. Модернизировать ее можно было, по большому счету, только насильственно. Это, собственно, и проделали большевики в 1920–1930-е годы: они отлучили миллионы рабочих рук от сельского хозяйства и направили их в промышленность. К середине ХХ века Россия перестала быть крестьянской страной: промышленное производство по удельному весу в экономике превысило сельскохозяйственное, а городское население превысило сельское. Народ заплатил за это очень дорого: раскулачивание, коллективизация, гулаговские стройки — это все она, насильственная модернизация, втаскивание страны в индустриальную эпоху.
Русское крестьянство не пережило этой модернизации. Ныне его не существует, последнее вымерло при Хрущеве. Современное русское сельское хозяйство наследует не многовековой традиции великорусских пахарей, а советской индустриальной модели, в которой сельхозпредприятия — это, по сути, заводы и фабрики по производству еды. Они выросли не из традиционных аграрных комплексов — они построены на их руинах.
Всю вторую половину ХХ века СССР, покоривший космос и показавший миру «кузькину мать», но угробивший собственное сельское хозяйство, был не в состоянии сам себя прокормить. В 1963 году впервые было официально объявлено о закупках зерна за границей — фактически это было признание провала всей советской аграрной политики. В конце ХХ века, полностью открыв свой рынок для иностранных продуктов, Россия наконец — впервые в своей истории! — стала сытой страной. Ныне, если верить реляциям министерства сельского хозяйства, Россия может прокормить себя без посторонней помощи.
Этот результат был достигнут благодаря индустриализации сельского хозяйства: механизации полевых работ (пахота трактором, уборка комбайном и т.п.), внедрению минеральных удобрений и пестицидов. Природные условия и жесткие ограничения по времени остались те же, что и в доиндустриальную эпоху, но более совершенные методы обработки позволили в основном преодолеть эти сложности.
Как бы это ни было огорчительно для прогрессивной общественности, растущее население Земли «органическими» продуктами не прокормишь. Безусловно, приятно есть все свежее, выросшее не дальше ста километров от вас и не обработанное никакой химией. Но в современном мире это — привилегия небольшой части населения. Нашим потомкам все равно придется питаться ГМО. Это не хорошо и не плохо — это просто факт, от которого не отмахнешься фермерским кабачком. Уже довольно скоро мы не сможем обойтись без сельскохозяйственных культур, способных вызревать при недостатке солнца, выстаивать при избыточных осадках, выдерживать заморозки или засуху. Нам нужны культуры, способные выстоять против вредителей и сорняков, или, по крайней мере, нечувствительные к пестицидам и гербицидам. Когда нас семь миллиардов, спасать урожай приходится любой ценой.
Победа над голодом — это, наверное, величайшая победа в истории человечества. Она все еще не полная и не окончательная, но в России она уже одержана. Запрет на ГМО, отказ от дальнейшего совершенствования сельского хозяйства из-за невежественных фобий — позорный «слив» этой победы, преступление не только перед потомками, но и перед памятью предков.
В конце концов, лучшая почесть, которую мы можем воздать памяти изможденного и забитого великорусского пахаря, — есть досыта.
↧
От древних обезьян к современному человеку
↧
↧
Из истории очков
↧
Как отделаться от этого побыстрее, но не за счёт качества
↧
Шли два человека и какая-то тётка
↧
Мадам Дракула и новости биологии
Такое вот пироги с котятами. Их едят, а они мяукают.
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
Утро, офис, нерабочее настроение. Новоиспеченная беременная коллега обсуждает свое будущее материнство. Зашел разговор о резус-конфликтах:
— У меня всю жизнь была отрицательная группа, а тут сделала анализы — положительная. Как так?!!
— А у мужа положительная?
— Да...
— Ну значит все верно!
— ??
— Ну кровь-то пьешь потихоньку...
— У меня всю жизнь была отрицательная группа, а тут сделала анализы — положительная. Как так?!!
— А у мужа положительная?
— Да...
— Ну значит все верно!
— ??
— Ну кровь-то пьешь потихоньку...
↧
↧
Нес*ыкливая греческая богиня
Её храм обнаружили в Крыму.
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
OYXEΣA — такую подпись нашли археологи на раскопанном в Крыму храме. Слово читалось как «Ухэса» и, вроде, среди олимпийских богов — такой богини не было. Да и вообще, нигде она не встречалась.
В итоге археологи решили, что нашли храм какой-то местной крымской богини. По этому поводу был сделан доклад в Эрмитаже, на который пришел один замечательный специалист по греческому языку. Когда доклад начался, ученый схватился за живот, потом упал под стол, а когда его оттуда достали, он объяснил, что OYXEΣAзначит по-гречески — «не отливать», то есть «не мочиться».
Древнегреческий предупреждающий знак для хулиганов.
В итоге археологи решили, что нашли храм какой-то местной крымской богини. По этому поводу был сделан доклад в Эрмитаже, на который пришел один замечательный специалист по греческому языку. Когда доклад начался, ученый схватился за живот, потом упал под стол, а когда его оттуда достали, он объяснил, что OYXEΣAзначит по-гречески — «не отливать», то есть «не мочиться».
Древнегреческий предупреждающий знак для хулиганов.
↧
Даже с бухлом завязал
Был такой случай: какому-то мужичку в 70-е годы понадобилось попасть из своего микрорайона на улицу Горького в другом конце провинциального областного центра. И самая краткая дорога — это по трассе Москва-Горький, которая проходила рядом с микрорайоном. Вышел на трассу, проголосовал, остановилась фура.
— До Горького подбросишь?
— Садись!
— А почём?
— Да за так отвезу, покиздим по дороге.
Сел и поехал. В кабине было тепло, и его сморил сон. Просыпается и спрашивает, мол, далеко ли до Горького (в смысле улицы).
— Ещё километров двести-двести двадцать, часа за три проедем.
В общем, его увезли в город Горький. Другой гражданин в схожих обстоятельствах бросил бухать.
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
— До Горького подбросишь?
— Садись!
— А почём?
— Да за так отвезу, покиздим по дороге.
Сел и поехал. В кабине было тепло, и его сморил сон. Просыпается и спрашивает, мол, далеко ли до Горького (в смысле улицы).
— Ещё километров двести-двести двадцать, часа за три проедем.
В общем, его увезли в город Горький. Другой гражданин в схожих обстоятельствах бросил бухать.
Знакомый водитель из Жовквы (райцентр на Львовщине) рассказывал.
Едет он на своей фуре, которая ночевала под домом, и через несколько кварталов видит — лежит его сосед у дороги пьяный, и велосипед рядом. Что делать? Загрузил он соседа и велосипед в пустую фуру — завезти несколько позже домой. А тут звонок от напарника: мол, срочно подбирай меня и гоним в Винницу за грузом — шеф сказал. Ничего не поделаешь. Забрал напарника, и помчались в Винницу.
В городе на глаза попался человек «под мухой»... Тут он и вспомнил о соседе в фуре. Как с ним грузиться? Открыли фуру — тот всё спит. Они его положили тихонько вместе с велосипедом в каком-то парке: мол, по дороге домой заберём. Едут назад — а соседа нет. Нигде нет... Поехали домой с тяжёлым сердцем.
Через день берёт водитель бутылку и идёт к соседу домой на разведку: жив или как... Открывает сосед сам дверь. Жив и здоров.
— А-а-а, так ты с бутылкой? Это хорошо, но я завязал.
— Почему?
— Да знаешь, я недавно так напился, что до Винницы заехал, сам не знаю как. Едва на попутках домой добрался с тем велосипедом. Пора завязывать, пора...
Едет он на своей фуре, которая ночевала под домом, и через несколько кварталов видит — лежит его сосед у дороги пьяный, и велосипед рядом. Что делать? Загрузил он соседа и велосипед в пустую фуру — завезти несколько позже домой. А тут звонок от напарника: мол, срочно подбирай меня и гоним в Винницу за грузом — шеф сказал. Ничего не поделаешь. Забрал напарника, и помчались в Винницу.
В городе на глаза попался человек «под мухой»... Тут он и вспомнил о соседе в фуре. Как с ним грузиться? Открыли фуру — тот всё спит. Они его положили тихонько вместе с велосипедом в каком-то парке: мол, по дороге домой заберём. Едут назад — а соседа нет. Нигде нет... Поехали домой с тяжёлым сердцем.
Через день берёт водитель бутылку и идёт к соседу домой на разведку: жив или как... Открывает сосед сам дверь. Жив и здоров.
— А-а-а, так ты с бутылкой? Это хорошо, но я завязал.
— Почему?
— Да знаешь, я недавно так напился, что до Винницы заехал, сам не знаю как. Едва на попутках домой добрался с тем велосипедом. Пора завязывать, пора...
↧
Бычком по майке
Как некая Ира откиздила соседа Ваню совершенно ни за что.
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
В Одессе дело было. Отдыхали у родственников. Родственники жили на четвёртом этаже типовой пятиэтажки. И вот в очередную прогулку по Привозу Ирка, хозяйка, присмотрела себе маечку. Так эта маечка ей запала, что она три раза к ней возвращалась. Что-то там было неправильное на её взгляд с ценой. И она маялась. Наконец выторговала и таки купила. Счастлива была - незнамо как.
Пришли домой, она эту маечку сразу сполоснула, как водится, и на балкон. На следующий день (а может в этот же, я не помню уже) пошла она на балкон вещи снимать. Чтоб надеть значит эту свою новую чики-пуки маечку, и куда-то там пойти постепенно погулять. Пошла значит, и тут с балкона такой крик «Ааааааа!!!!» Все подпрыгнули. Даже чайник. Выходит Ирка с балкона, держит эту маечку, прижимая к груди как сбитого машиной котёнка, а в майке — дырка от окурка.
Наверное, по настоящему понять состояние Ирки в тот момент смогут только девочки. Как на месте Ирки поступило бы большинство? Ну, я не знаю. Расстроились бы. Возможно даже заплакали. Но это было не в Иркином темпераменте. С криком «Ну я тебе, сволочь!...» Ирка хватает меня за руку (муж её был на службе), и тащит на площадку. Там мы поднимаемся на один пролёт, она ставит меня в угол («Стой тут, на всякий случай!»), а сама поднимается выше и звонит в дверь той квартиры, что над ними.
Открывает огромный, три меня, парень с таким, знаете, слегка флегматичным лицом, какое часто бывает у очень больших и очень сильных людей. И эта Ирка, не говоря даже здрасьте, начинает метелить этого парня этой своей майкой по этому его флегматичному лицу. Приговаривая «Ты что, сволочь, сделал!?». И знай ху?чит его этой майкой как шашкой, крест накрест. А парень стоит, и даже не загораживается. Только глазами так хлопает, и лицо его приобретает всё более недоумевающее выражение. Потом рука у неё устала, и этот парень в промежутке между ударами её так осторожно спрашивает:
— Ир! Ты чево???
Она ему майку эту, с дыркой от окурка, в лицо тычет, приговаривает:
— Вот чево!!! Смотреть надо, куда бычки бросаешь, гад!
Потом майку комкает, и бросает через него туда, внутрь, в квартиру:
— На! Сам теперь носи! Сволочь!
И с этими словами разворачивается, и начинает спускаться. И по всему её виду прям сразу понятно, как ей очень-очень сильно полегчало.
И тут этот парень, который продолжает стоять в дверях, говорит:
— Ир!
— Ну что тебе ещё? — устало оборачивается та.
— Ир, я курить три месяца как бросил. Мы с тобой ещё спорили, помнишь... — говорит он.
Тут на лице у Ирки отражается такая гамма эмоций, такая работа мысли, она разворачивается, и говорит растерянно:
— Ой, Вааань...
И тут у этого Вани из подмышки высовывается такое лицо в бигудях, и я понимаю, что сейчас стану свидетелем безобразной женской драки. Но эта мармазетка из подмышки, Ванина жена, вдруг протягивает в сторону Ирки руку ладонью вперёд, и говорит таким неожиданно твёрдым басом:
— Ира! НЕ НАДО! Не извиняйся! Отху*чила и отху*чила. Мне лишний раз руки не марать.
А майку на следующий день они съездили и поменяли. Продавец посмотрел на Ванино флегматичное лицо, и обменял без звука.
Пришли домой, она эту маечку сразу сполоснула, как водится, и на балкон. На следующий день (а может в этот же, я не помню уже) пошла она на балкон вещи снимать. Чтоб надеть значит эту свою новую чики-пуки маечку, и куда-то там пойти постепенно погулять. Пошла значит, и тут с балкона такой крик «Ааааааа!!!!» Все подпрыгнули. Даже чайник. Выходит Ирка с балкона, держит эту маечку, прижимая к груди как сбитого машиной котёнка, а в майке — дырка от окурка.
Наверное, по настоящему понять состояние Ирки в тот момент смогут только девочки. Как на месте Ирки поступило бы большинство? Ну, я не знаю. Расстроились бы. Возможно даже заплакали. Но это было не в Иркином темпераменте. С криком «Ну я тебе, сволочь!...» Ирка хватает меня за руку (муж её был на службе), и тащит на площадку. Там мы поднимаемся на один пролёт, она ставит меня в угол («Стой тут, на всякий случай!»), а сама поднимается выше и звонит в дверь той квартиры, что над ними.
Открывает огромный, три меня, парень с таким, знаете, слегка флегматичным лицом, какое часто бывает у очень больших и очень сильных людей. И эта Ирка, не говоря даже здрасьте, начинает метелить этого парня этой своей майкой по этому его флегматичному лицу. Приговаривая «Ты что, сволочь, сделал!?». И знай ху?чит его этой майкой как шашкой, крест накрест. А парень стоит, и даже не загораживается. Только глазами так хлопает, и лицо его приобретает всё более недоумевающее выражение. Потом рука у неё устала, и этот парень в промежутке между ударами её так осторожно спрашивает:
— Ир! Ты чево???
Она ему майку эту, с дыркой от окурка, в лицо тычет, приговаривает:
— Вот чево!!! Смотреть надо, куда бычки бросаешь, гад!
Потом майку комкает, и бросает через него туда, внутрь, в квартиру:
— На! Сам теперь носи! Сволочь!
И с этими словами разворачивается, и начинает спускаться. И по всему её виду прям сразу понятно, как ей очень-очень сильно полегчало.
И тут этот парень, который продолжает стоять в дверях, говорит:
— Ир!
— Ну что тебе ещё? — устало оборачивается та.
— Ир, я курить три месяца как бросил. Мы с тобой ещё спорили, помнишь... — говорит он.
Тут на лице у Ирки отражается такая гамма эмоций, такая работа мысли, она разворачивается, и говорит растерянно:
— Ой, Вааань...
И тут у этого Вани из подмышки высовывается такое лицо в бигудях, и я понимаю, что сейчас стану свидетелем безобразной женской драки. Но эта мармазетка из подмышки, Ванина жена, вдруг протягивает в сторону Ирки руку ладонью вперёд, и говорит таким неожиданно твёрдым басом:
— Ира! НЕ НАДО! Не извиняйся! Отху*чила и отху*чила. Мне лишний раз руки не марать.
А майку на следующий день они съездили и поменяли. Продавец посмотрел на Ванино флегматичное лицо, и обменял без звука.
↧
More Pages to Explore .....
