Пользы от таких работников куда меньше, чем кажется.
Трудоголизм выходит из моды. Постоянная круглосуточная включенность в работу неэффективна, пришли к выводу исследователи бизнес-процессов.
Руководителя она лишает стратегического взгляда на бизнес, подчиненных топит в излишней нерациональной суете. Когда отдых сотрудников становится дольше и глубже - отключаются мобильные телефоны и средства электронной связи - доходы компании начинают расти. По этой же причине снова входят в моду более длительные отпуска.
— Есть известная закономерность, давно замеченная на микросоциальном уровне: если люди отвлекаются от своего основного труда и занимаются производственной гимнастикой или устраивают паузы, заполненные общением, их продуктивность увеличивается, — считает член-корреспондент РАН, замдиректора Института психологии РАН Андрей Юревич. — В некоторых фирмах для этого даже практикуются специальные методики повышения творческого потенциала — синектика, метод Осгуда.
Продуктивность повышается отчасти из-за того, что люди отдыхают, отчасти из-за раскрепощения творческих способностей, особенно если это интеллектуальный труд.
Очень многие западные фирмы еще с 70-х годов начали практиковать такие вещи, как отвлечение на другие занятия для повышения производительности труда.
Более рациональные способы организации трудового процесса могут принести лучший результат, чем прямой и бескомпромиссный трудоголизм — пришел, сел, занялся основным делом, просидел 8 часов, встал, ушел.
Большинство исследований, направленных на поиск оптимального варианта сочетания труда и отдыха, установили оптимум — через каждые 50 минут лучше устраивать мини-перерывы. Это почти закон эргономики. Хотя, конечно, есть задачи, которые не выполнить, отвлекаясь через каждые 50 минут, законы эргономики при этом все-таки надо учитывать.
Что же касается макросоциального уровня, то здесь, по словам Андрея Юревича, западные исследователи уже не первый год фиксируют ослабление и разрушение традиционных протестантских ценностей, в том числе и любви к труду, стремления трудиться до седьмого пота с отсроченным вознаграждением.
— Ослабление трудовой мотивации в обществе многие связывают с разрушением традиционной протестантской этики, — говорит он.
Трудовые ценности при этом сохраняются, но происходит их дифференциация. В старых европейских традиционно трудолюбивых культурах вырабатывается что-то вроде отвращения к ручному, черному труду, к грязным видам работы (вроде работы мусорщика). Подметать улицы — это уже не для меня, считает европеец, и эти позиции занимают трудовые мигранты.
Православная этика положительно оценивает и высоко ставит труд, но это все-таки не главная ценность. Аскеза, самосовершенствование человека, «неповреждение своей души» стоят куда выше труда в иерархии главных ценностей. Добрые дела — листва, чистая душа — плод, отмечается в изречениях святых отцов православия.
О том, что производительность труда поднимается по парадоксальным законам, замечено давно. Среди психологов и социологов широко известен так называемый хоторнский эксперимент, проводившийся группой американских ученых на одной из фабрик (1924-1932 гг.). Он выявлял зависимость между физическими условиями работы и производительностью труда. В ходе эксперимента был выявлен также знаменитый хоторнский эффект.
В экспериментальной группе увеличили освещенность помещения и получили рост производительности труда. В контрольной группе освещение не меняли, и производительность труда не росла. На следующем этапе увеличили освещенность и снова получили рост производительности труда; но при этом и в контрольной группе — при неизменной освещенности — она выросла. На третьем этапе в экспериментальной группе освещенность вернули к первоначальным параметрам, а производительность труда снова выросла. То же и в контрольной группе. Выяснилось, что на производительность труда влияли не столько технические характеристики, сколько то, что люди заметили внимание к себе и осознали важность происходящего, что и привело к большему включению в производственный процесс и росту производительности труда.
Главная опасность трудоголизма возникает тогда, когда человек начинает считать постоянную занятость нормальным образом жизни. Семья, дети и здоровье оказываются вне зоны внимания.
Трудоголизм постепенно выходит из мировой моды в связи с тем, что семейные ценности сегодня во всем мире обретают «второе дыхание». Стала заметна готовность поступиться повышением зарплаты и карьерной перспективой ради большего количества свободного времени.
91% служащих заявляют, что хотя бы раз в жизни работали под руководством трудоголика. 51% утверждают, что именно начальники-трудоголики виновны в увеличении продолжительности рабочего дня. 28% служащих жалуются, что из-за таких боссов им приходится регулярно отказываться от части отпуска.
46 процентов из 3,000 опрошенных (одним из рекрутинговых агентств) жителей Москвы и Санкт- Петербурга утверждали, что готовы отдать работе 60% времени, а 40% оставить на личную жизнь. 33% готовы были поделить свое время пополам.
Каждый второй россиянин считает, что идеальный отпуск должен быть более 4 недель. Лишь 17 процентов считают, что для хорошего отдыха достаточно двух недель, сообщает исследовательский портал SuperJob.
Есть и такие, которые готовы ограничиться и десятью днями, но их всего 3 процента. Среди видов отдыха россияне традиционно отдают предпочтение путешествиям — 30 процентов; пляжному отдыху — 24; каждый десятый с удовольствием проводит его на даче.
Вопрос в тему: Сколько должен длиться идеальный отпуск?
Полина Дашкова, писатель:
— Кому-то хватает недели, а кто-то и за два месяца не придет в себя. Я люблю отдыхать понемногу и... редко. В идеале мне две недели — выше крыши. Собираюсь в Швейцарию после того, как закончу роман «Соотношение сил» о предвоенных событиях, до 22 июня 1941 года. Предпочитаю во время отпуска «глушь», то есть место, где можно отдохнуть от привычной обстановки, даже от людей, где была бы возможность побыть в тишине, одному, чтобы самого себя не забыть. А плывет на байдарках или охотится в Африке, в большинстве своем, офисный планктон, которому после размеренного ритма службы нужна встряска.
Дмитрий Журавлев, директор Института региональных проблем:
— Идеальный отпуск для наших граждан такой, во время которого успеешь отдохнуть, но при этом не разоришься. С точки зрения российских регионов самая большая отпускная проблема не в его длительности, а в географии. В России очень дорогой транспорт: долететь до Владивостока стоит дороже, чем до Японии. Поэтому наши люди отдыхают там и столько времени, где и сколько позволяет им их кошелек. Есть половинчатое решение: отпуск на машине, чтобы не платить за гостиницу. Вам покажется удивительным, но в одном из наших регионов от молодого человека, который работает в гостинице, я услышал: «Я и в Москве-то никогда не был!» Оптимальный отпуск — это доступность перемещения по стране.
![Рейтинг блогов]()
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
Трудоголизм выходит из моды. Постоянная круглосуточная включенность в работу неэффективна, пришли к выводу исследователи бизнес-процессов.
Руководителя она лишает стратегического взгляда на бизнес, подчиненных топит в излишней нерациональной суете. Когда отдых сотрудников становится дольше и глубже - отключаются мобильные телефоны и средства электронной связи - доходы компании начинают расти. По этой же причине снова входят в моду более длительные отпуска.
От перерывов только польза
— Есть известная закономерность, давно замеченная на микросоциальном уровне: если люди отвлекаются от своего основного труда и занимаются производственной гимнастикой или устраивают паузы, заполненные общением, их продуктивность увеличивается, — считает член-корреспондент РАН, замдиректора Института психологии РАН Андрей Юревич. — В некоторых фирмах для этого даже практикуются специальные методики повышения творческого потенциала — синектика, метод Осгуда.
Продуктивность повышается отчасти из-за того, что люди отдыхают, отчасти из-за раскрепощения творческих способностей, особенно если это интеллектуальный труд.
Очень многие западные фирмы еще с 70-х годов начали практиковать такие вещи, как отвлечение на другие занятия для повышения производительности труда.
Более рациональные способы организации трудового процесса могут принести лучший результат, чем прямой и бескомпромиссный трудоголизм — пришел, сел, занялся основным делом, просидел 8 часов, встал, ушел.
Большинство исследований, направленных на поиск оптимального варианта сочетания труда и отдыха, установили оптимум — через каждые 50 минут лучше устраивать мини-перерывы. Это почти закон эргономики. Хотя, конечно, есть задачи, которые не выполнить, отвлекаясь через каждые 50 минут, законы эргономики при этом все-таки надо учитывать.
Что же касается макросоциального уровня, то здесь, по словам Андрея Юревича, западные исследователи уже не первый год фиксируют ослабление и разрушение традиционных протестантских ценностей, в том числе и любви к труду, стремления трудиться до седьмого пота с отсроченным вознаграждением.
— Ослабление трудовой мотивации в обществе многие связывают с разрушением традиционной протестантской этики, — говорит он.
Трудовые ценности при этом сохраняются, но происходит их дифференциация. В старых европейских традиционно трудолюбивых культурах вырабатывается что-то вроде отвращения к ручному, черному труду, к грязным видам работы (вроде работы мусорщика). Подметать улицы — это уже не для меня, считает европеец, и эти позиции занимают трудовые мигранты.
Православная этика положительно оценивает и высоко ставит труд, но это все-таки не главная ценность. Аскеза, самосовершенствование человека, «неповреждение своей души» стоят куда выше труда в иерархии главных ценностей. Добрые дела — листва, чистая душа — плод, отмечается в изречениях святых отцов православия.
Хоторнский эффект
О том, что производительность труда поднимается по парадоксальным законам, замечено давно. Среди психологов и социологов широко известен так называемый хоторнский эксперимент, проводившийся группой американских ученых на одной из фабрик (1924-1932 гг.). Он выявлял зависимость между физическими условиями работы и производительностью труда. В ходе эксперимента был выявлен также знаменитый хоторнский эффект.
В экспериментальной группе увеличили освещенность помещения и получили рост производительности труда. В контрольной группе освещение не меняли, и производительность труда не росла. На следующем этапе увеличили освещенность и снова получили рост производительности труда; но при этом и в контрольной группе — при неизменной освещенности — она выросла. На третьем этапе в экспериментальной группе освещенность вернули к первоначальным параметрам, а производительность труда снова выросла. То же и в контрольной группе. Выяснилось, что на производительность труда влияли не столько технические характеристики, сколько то, что люди заметили внимание к себе и осознали важность происходящего, что и привело к большему включению в производственный процесс и росту производительности труда.
Главная опасность трудоголизма возникает тогда, когда человек начинает считать постоянную занятость нормальным образом жизни. Семья, дети и здоровье оказываются вне зоны внимания.
Трудоголизм постепенно выходит из мировой моды в связи с тем, что семейные ценности сегодня во всем мире обретают «второе дыхание». Стала заметна готовность поступиться повышением зарплаты и карьерной перспективой ради большего количества свободного времени.
Трудоголизм в цифрах
91% служащих заявляют, что хотя бы раз в жизни работали под руководством трудоголика. 51% утверждают, что именно начальники-трудоголики виновны в увеличении продолжительности рабочего дня. 28% служащих жалуются, что из-за таких боссов им приходится регулярно отказываться от части отпуска.
46 процентов из 3,000 опрошенных (одним из рекрутинговых агентств) жителей Москвы и Санкт- Петербурга утверждали, что готовы отдать работе 60% времени, а 40% оставить на личную жизнь. 33% готовы были поделить свое время пополам.
Тем временем
Каждый второй россиянин считает, что идеальный отпуск должен быть более 4 недель. Лишь 17 процентов считают, что для хорошего отдыха достаточно двух недель, сообщает исследовательский портал SuperJob.
Есть и такие, которые готовы ограничиться и десятью днями, но их всего 3 процента. Среди видов отдыха россияне традиционно отдают предпочтение путешествиям — 30 процентов; пляжному отдыху — 24; каждый десятый с удовольствием проводит его на даче.
Вопрос в тему: Сколько должен длиться идеальный отпуск?
Полина Дашкова, писатель:
— Кому-то хватает недели, а кто-то и за два месяца не придет в себя. Я люблю отдыхать понемногу и... редко. В идеале мне две недели — выше крыши. Собираюсь в Швейцарию после того, как закончу роман «Соотношение сил» о предвоенных событиях, до 22 июня 1941 года. Предпочитаю во время отпуска «глушь», то есть место, где можно отдохнуть от привычной обстановки, даже от людей, где была бы возможность побыть в тишине, одному, чтобы самого себя не забыть. А плывет на байдарках или охотится в Африке, в большинстве своем, офисный планктон, которому после размеренного ритма службы нужна встряска.
Дмитрий Журавлев, директор Института региональных проблем:
— Идеальный отпуск для наших граждан такой, во время которого успеешь отдохнуть, но при этом не разоришься. С точки зрения российских регионов самая большая отпускная проблема не в его длительности, а в географии. В России очень дорогой транспорт: долететь до Владивостока стоит дороже, чем до Японии. Поэтому наши люди отдыхают там и столько времени, где и сколько позволяет им их кошелек. Есть половинчатое решение: отпуск на машине, чтобы не платить за гостиницу. Вам покажется удивительным, но в одном из наших регионов от молодого человека, который работает в гостинице, я услышал: «Я и в Москве-то никогда не был!» Оптимальный отпуск — это доступность перемещения по стране.
