В одном посте украинского юзера про Голодомор (он подзамочный, так что ссылку не дам, сам чисто случайно словил его по RSS) между делом была признана необходимость индустриализации и сгона крестьян с земли, но утверждается, что ошибкой Советской власти было то, что методика и цели коллективизации не были разъяснены «селюкам».
Другое дело, что надо было к середине-концу 50-х годов, когда восстановление хозяйства после войны достигло приемлемого уровня, провести реформу на селе, сделать колхозы на самом деле кооперативами (формально они ими были, но по сути являлись казёнными агрохолдингами), увеличить материальную заинтересованность в производстве товарной продукции и уменьшить вмешательство государства. Но на это не пошли, потому что пришлось бы признать, что коллективизация в той форме, в которой она была проведена (бухаринскую альтернативу выкинули вместе с самим Бухариным и его сторонниками, впрочем, преступлением тут было лишь объявление Бухарина человекомБроневогоМюллера и последующая казнь, а не отказ от его идей: на их реализацию тупо не было времени), была сознательным ограблением сельского населения, а не заботой о его процветании и освобождении из-под гнёта кулаков. И никакого отношения к марксизму-ленинизму она не имеет, обычный волюнтаризм в стиле восточной деспотии. Это означало бы потерю лица КПСС, и при таком раскладе номенклатура смела бы Никиту задолго до осени 1964 года...
![Яндекс.Метрика]( "Яндекс.Метрика: данные за сегодня (просмотры, визиты и уникальные посетители)")
![]()
Но тут есть определённые нюансы. Индустриализация в тех темпах была вынужденной необходимостью. Маршал Фош в июле 1919 года назвал Версальский мир перемирием на 20 лет и ошибся всего на полтора месяца. Неизбежность войны была понятна всем государственным деятелям тогдашнего цивилизованного мира, но как конкретно будет выглядеть будущая война, не знал никто. И было понятно, что выиграть войну без современной боевой техники совершенно невозможно, так что индустриализации не было альтернативы (танки и самолёты на полях не растут, чем бы их ни засевали), и времени на всё-про всё было лет 10 плюс-минус пара годков.
Решение о сплошной коллективизации было принято в 1927 году и стало реализовываться с 1929 года, параллельно первым пятилеткам, в ходе которых закладывались основы индустрии, в первую очередь, оборонной, а с тем, кто будет противником в будущей войне, определились лишь к 1935 году, после образования Вермахта и начала бурной ремилитаризации Германии.
До того этот вопрос был совершенно туманным: в роли агрессора могли рассматриваться то Польша, то Япония — а могли и не рассматриваться, тут как карта ляжет и звёзды встанут. И как можно было это разъяснять малограмотной публике, доставшейся в наследство от булкохруста Мыколки №2? Что мы скоро вынужденно будем воевать, но правда с кем в союзе и против кого — х*й его знает? То ли в союзе с немцами против поляков и англо-хранцузов, то ли в союзе с китайцами и монголами против японцев, а может, прямо противоположное верно?
Малограмотная публика не была лишена здравого смысла и здорового (а иной раз и нездорового) эгоизма, и таких разъяснителей открытым текстом послали бы на х*й, причём вполне справедливо. А для понимания доказательства неизбежности войны в любой конфигурации у целевой аудитории не хватало базовых знаний в области истории и стратегии, на селе своих маршалов Фошей чаще всего йок, да и в городе мало кто понял бы пояснения из области высокой геополитик. И потом, война — х*й знает когда, а урожай — вот он, и отдавать его на нужды подготовки к этой недоказанной войне не хоцца. К этому надо добавить воспитанное веками притеснений сверху недоверие крестьян к собственному государству и имеем на выходе полную невозможность разъяснительной работы.
Решение о сплошной коллективизации было принято в 1927 году и стало реализовываться с 1929 года, параллельно первым пятилеткам, в ходе которых закладывались основы индустрии, в первую очередь, оборонной, а с тем, кто будет противником в будущей войне, определились лишь к 1935 году, после образования Вермахта и начала бурной ремилитаризации Германии.
До того этот вопрос был совершенно туманным: в роли агрессора могли рассматриваться то Польша, то Япония — а могли и не рассматриваться, тут как карта ляжет и звёзды встанут. И как можно было это разъяснять малограмотной публике, доставшейся в наследство от булкохруста Мыколки №2? Что мы скоро вынужденно будем воевать, но правда с кем в союзе и против кого — х*й его знает? То ли в союзе с немцами против поляков и англо-хранцузов, то ли в союзе с китайцами и монголами против японцев, а может, прямо противоположное верно?
Малограмотная публика не была лишена здравого смысла и здорового (а иной раз и нездорового) эгоизма, и таких разъяснителей открытым текстом послали бы на х*й, причём вполне справедливо. А для понимания доказательства неизбежности войны в любой конфигурации у целевой аудитории не хватало базовых знаний в области истории и стратегии, на селе своих маршалов Фошей чаще всего йок, да и в городе мало кто понял бы пояснения из области высокой геополитик. И потом, война — х*й знает когда, а урожай — вот он, и отдавать его на нужды подготовки к этой недоказанной войне не хоцца. К этому надо добавить воспитанное веками притеснений сверху недоверие крестьян к собственному государству и имеем на выходе полную невозможность разъяснительной работы.
Другое дело, что надо было к середине-концу 50-х годов, когда восстановление хозяйства после войны достигло приемлемого уровня, провести реформу на селе, сделать колхозы на самом деле кооперативами (формально они ими были, но по сути являлись казёнными агрохолдингами), увеличить материальную заинтересованность в производстве товарной продукции и уменьшить вмешательство государства. Но на это не пошли, потому что пришлось бы признать, что коллективизация в той форме, в которой она была проведена (бухаринскую альтернативу выкинули вместе с самим Бухариным и его сторонниками, впрочем, преступлением тут было лишь объявление Бухарина человеком
